Межзвездный скиталец

They will take me from this cell to the bath, according to the prison custom of the weekly bath.	Они поведут меня из этой одиночки в баню, согласно установленному в тюрьме обычаю еженедельно водить в баню.
But I shall not be brought back to this cell.	Но обратно в камеру не приведут.
I shall be dressed outright in fresh clothes and be taken to the death-cell.	Меня переоденут в свежее платье и отведут в камеру смертников.
There they will place the death-watch on me.	Там они приставят ко мне особую стражу.
Night or day, waking or sleeping, I shall be watched.	Днем и ночью, во сне и в бодрственном состоянии я буду находиться под надзором.
I shall not be permitted to put my head under the blankets for fear I may anticipate the State by choking myself.	Мне не позволят укрываться одеялом с головой, чтобы я не надул государство, удушив себя сам.
Always bright light will blaze upon me.	Я непрерывно буду находиться под действием яркого света.
And then, when they have well wearied me, they will lead me out one morning in a shirt without a collar and drop me through the trap.	И, уже окончательно измотав меня, в одно прекрасное утро они выведут меня в рубашке без ворота и сбросят с табуретки.
Oh, I know.	О, я знаю!
The rope they will do it with is well-stretched.	Веревка, при помощи которой они это сделают, будет хорошо вытянута.
For many a month now the hangman of Folsom has been stretching it with heavy weights so as to take the spring out of it.	Уже не первый месяц вешатель Фольсомской тюрьмы растягивает ее тяжелыми гирями, чтобы вымотать из нее всякую упругость.
Yes, I shall drop far.	Да, меня сбросят на длинной веревке.
They have cunning tables of calculations, like interest tables, that show the distance of the drop in relation to the victim's weight.	У них имеются хитроумные таблицы вроде таблиц процентов, показывающие длину падения соответственно весу жертвы.
I am so emaciated that they will have to drop me far in order to break my neck.	Я страшно истощен, и им придется сбросить меня вниз, чтобы сломать мне позвоночник.
And then the onlookers will take their hats off, and as I swing the doctors will press their ears to my chest to count my fading heart-beats, and at last they will say that I am dead.	Затем присутствующие снимут свои шляпы, и когда я закачаюсь, доктор приложит ухо к моей груди, чтобы считать мои замирающие сердцебиения, и наконец объявит, что я мертв.
It is grotesque.	Это забавно!
It is the ridiculous effrontery of men-maggots who think they can kill me.	Как смешна претензия этих жалких червячков, полагающих, будто они могут убить меня!
I cannot die.	Я не могу умереть.
I am immortal, as they are immortal; the difference is that I know it and they do not know it.	Я бессмертен, как бессмертны и они; разница лишь в том, что я это знаю, а они не знают.
Pah!	Ба!
I was once a hangman, or an executioner, rather.	Я сам был некогда вешателем или, вернее сказать, палачом.
Well I remember it!	Я очень хорошо помню это.