Мятные Конфеты / Боевые Шрамы (СИ)

Диван всё ещё немного влажный, и он тоже. Она дрожит, когда его холод проникает в неё. Медленно позволяет себе расслабиться. Сдаётся.

Драко сонно вздыхает, когда замечает это. Он опускается глубже в кожаные подушки и устраивает колено между её ног так, чтобы оно прижалось к внутренней стороне её бедра. Слишком близко. Слишком близко.

— Не здесь, — выдыхает она, внезапно снова напрягаясь. Дрожит, но не от холода.

— Я ничего не делаю, — выдыхает он ей в шею. Явно не понимает, что даже если он вообще не будет двигаться, она никогда не сможет расслабиться в подобной позиции.

Минут пять она просто лежит так, дышит неглубоко, слушая тиканье часов. Не может понять, уснул он или нет. Сама точно не сможет. Теперь она явно проснулась.

И она думает.

Думает о его колене, которое находится там, где совершенно точно не должно. Думает об этой комнате, такой незнакомой. Думает о Нотте, о Забини и Паркинсон, а потом о Роне и Гарри, о Джинни.

Думает слишком много, как обычно.

— Я чувствую запах дыма, — внезапно бормочет Драко; он тянется, чтобы постучать пальцем по её виску.

— Отвали, — шипит она, бросая на него короткий взгляд. Его глаза всё ещё закрыты.

— Кто-нибудь вообще беспокоится так много, как ты? Где-нибудь платят за беспокойство? — он говорит медленно и расслабленно — наверное, ещё наполовину спит. — тебе стоило бы туда устроиться, — но его пальцы соскальзывают с её виска и начинают рисовать маленькие круги и завитушки на её щеке.

Точно наполовину спит.

— Мне есть, о чём беспокоиться, — шепчет она, игнорируя приятные ощущения от его прикосновений. — я теряю друзей.

Теперь он открывает глаза. Медленно моргает, проскальзывая взглядом по её лицу. Он опускает руку — приподнимается на локте.

— Скажу честно, хотя тебе это не понравится. Часть меня кайфует, когда я вижу тебя такой.

Она морщит брови.

Он уточняет:

— Когда вижу, как ты что-то теряешь. Борешься. Страдаешь. После многих лет наблюдения за тем, как вы с Чудо-Близнецами постоянно побеждаете, на это очень приятно смотреть.

— Не сомневаюсь, — говорит она после долгой паузы, чувствуя, как боль распускается под её ключицами. Пытается понять, почему она не злится на него за эти слова. Почему они не отзываются звоном в её голове. Всё, что ей удаётся сказать, это, — Чудо-Близнецы. Ещё одна маггловская отсылка, о которой ты не должен знать.

Драко заглядывает ей в глаза. Легко пожимает плечом.

— Я полон сюрпризов.

Она выдаёт невесёлую улыбку.

— В любом случае, — добавляет он, удобнее устраивая своё колено между её ног. У неё перехватывает дыхание. — мне кажется, Уизли ждёт очень сложный семестр.

Она щурится на него. Её так отвлекают его слова, что она даже не замечает, как его рука проскальзывает по её бедру. Обращает на это внимание, только когда он начинает расстёгивать её джинсы.

Она пытается остановить его, чувствуя, как разгоняется её пульс, но он отпихивает её руку и тянет собачку вниз. Наклоняется, чтобы скользнуть губами по её шее.

— Мне не понравилось, что он сказал.

Она звучит сбито — растерянно, когда он забирается рукой под край её простых белых трусов:

— Что… что я предательница?

Драко качает головой, проскальзывая носом вдоль её ушной раковины.

— М-м.

Её голос дрожит

— Что я ничто?

Он неожиданно кусает её за шею. Так сильно, что она вздрагивает от боли.

— Ага, — говорит он, обжигая дыханием её кожу, а затем оглаживает языком пострадавшее местечко, словно извиняясь. — это.

Она отвечает дрожащим выдохом.

Драко медленно проводит по ней пальцем вверх и вниз, рисует ленивые круги, запуская электричество по её нервным окончаниям.

— Хуже то, что ты, блять, походу веришь в это, — он резко убирает руку — только чтобы заставить её смотреть, как он засовывает тот же палец себе в рот. Обсасывает его.

Задушенный всхлип вырывается из её горла. Её щёки стремительно розовеют.

— Что чертовски абсурдно, — продолжает он, доставая влажный палец изо рта и вновь проскальзывая ладонью между её ног.

Она охает. Цепляется за его плечи, сминая влажную ткань его рубашки.

— Это бесит меня, — говорит он; его пальцы находят удобный ритм — скользят в ней, заставляя её бёдра дёргаться им навстречу. — но не так сильно, как он.

Она прячет лицо в его груди. Не может позволить ему смотреть на неё, когда он делает это с ней.

— Я хочу причинить ему боль, — мурлычет он, его слова не соответствуют его тону. Не соответствуют ничему, особенно когда он дразнит её вход. Обводит его мозолистым пальцем. — чёрт, я так хочу причинить ему боль. — а затем он проскальзывает внутрь двумя пальцами.

Она приглушает свой крик, прижимаясь к нему лицом; впивается ногтями в его плечи.

— Позволишь мне ранить его? — бормочет он ей в ухо, даже когда двигает пальцами внутри неё, каждый раз находя эту странную, идеальную точку, которую она не может описать. Ту, что заставляет пальцы её ног поджиматься.

— Не надо, — пищит она — слабо, едва слышно.

— Пожалуйста, пожалуйста, я хочу сделать ему больно, — его голос грубеет. Он начинает чаще двигать рукой, — позволь мне сделать ему больно.

Это неправильно. Она знает, что это неправильно.