Midnight in Moscow

Бернс вернулся в посольство после видеоконференции с Путиным ранним вечером 3 ноября и сделал краткий отчет о беседе с Путиным, которая опять же была очень похожа на предыдущий разговор с Патрушевым. Одна вещь, которую Путин сказал, и которая показалась мне показательной в его обсуждении европейской безопасности с Бернсом, - это его замечание, когда он сидел, глядя из окна на Черное море, что его советники по разведке сказали ему, что за горизонтом находится американский военный корабль с ракетами, которые могут убить его в течение нескольких минут. Он был одержим идеей своей безопасности и очень параноидален. Многие мировые лидеры, сидящие в Овальном кабинете или на Даунинг-стрит, 10, могли бы сказать то же самое о нацеленных на них ракетах, но не персонализируют свои рассуждения о национальной безопасности, как Путин.

Когда мы покидали посольство и отправлялись в обратный рейс в Вашингтон после беседы с Бернсом о Путине, мне вспомнилась его предыдущая фраза о том, что от общения с русскими у него появились седые волосы. Было очевидно, что риск российского вторжения в Украину резко возрос после женевского саммита в июне.

По дороге домой Бернс составил меморандум для президента и подготовился проинформировать его о реакции русских на предупреждение Соединенных Штатов. Наша оценка позиции России заключалась в том, что они были чрезвычайно уверены в своей способности быстро вторгнуться в Украину и завоевать ее и активно готовились к этому. Мы не знали, принял ли Путин окончательное решение о начале вторжения, которое может произойти без предупреждения в наиболее тактически выгодный для русских момент, исходя из таких разных соображений, как политика и погода. Единственное, что мы знали после встреч в ходе этой поездки, - это то, что если Путин все-таки решит начать вторжение, то он убежден, что Россия победит. Эта уверенность и отношение российских лидеров, с которыми мы встречались, в сочетании с уже начавшимися военными приготовлениями заставляют меня думать, что вторжение вполне вероятно, но только время покажет.

Самолет остановился для дозаправки в Шенноне, Ирландия. Попутчики высадились, и я воспользовался возможностью купить несколько банок "Гиннесса", чтобы мы с коллегами могли насладиться последним этапом путешествия. Я предложил одну банку Биллу, от одного ирландца другому, и он с благодарностью принял ее.

Мое возвращение домой было коротким. Реальная угроза войны означала, что я должен был находиться на своем посту в Москве, чтобы решать любые непредвиденные ситуации и передавать сообщения в обоих направлениях в Вашингтон и из Вашингтона. Никакого отпуска для меня и Грейс в ближайшее время не предвиделось. Я даже не был уверен, удастся ли мне попасть домой на День благодарения, заветный семейный праздник. Если начнется война, я не хотел оказаться по ту сторону Атлантики.

Когда я рассказал об этом Грейс, она была так расстроена и рассержена, как я никогда ее не видел. В прошлом году я пропустил День благодарения, что было неизбежно из-за пандемии и правил карантина. Однако пропустить наш семейный праздник второй год подряд было уже слишком. У меня не было подходящего ответа на ее понятную реакцию, кроме как свалить вину на угрозу надвигающейся войны. Грейс подумала, что я, должно быть, преувеличиваю, потому что никому на Западе не верилось, что после кровавой истории прошлого века какая-либо страна решит развязать большую войну в Европе в XXI веке.

Но российские заявления и действия подтверждали наши опасения практически ежедневно. Бывший президент России Медведев, ныне заместитель председателя Совета безопасности, в середине октября опубликовал в мейнстримной газете "Коммерсантъ" подстрекательскую статью "Почему контакты с нынешним украинским руководством бессмысленны". Ссылаясь на статью Путина, опубликованную в июле, Медведев использовал все злобные российские приемы в отношении Украины, ее лидеров и народа. Он описал "когнитивный диссонанс" еврейского президента Украины, которым манипулировали нацисты, ведя "абсолютно зависимый" украинский народ "под прямым иностранным контролем" США и Запада к "конфронтации с Россией, полному сдерживанию нашей страны и созданию того, что было метко названо "Анти-Россия"". Это была странная и лишь полупрозрачная тирада (в какой-то момент он сослался на то, что "еврейскую интеллигенцию в нацистской Германии по идеологическим причинам... [попросили] служить в СС"), но его вывод был безошибочно ясен: переговоры с Украиной и ее демократически избранным правительством "абсолютно бессмысленны".