Миф и жизнь в кино: Смыслы и инструменты драматургического языка

«Индиана Джонс и последний крестовый поход». В середине фильма Индиана и его отец попадают в плен. Они пойманы, связаны, находятся в замке, кишащем нацистами, и уже приговорены к смерти самим фюрером. Безвыходная ситуация. Очень часто выход из безвыходной ситуации простой (повторюсь: она безвыходная лишь потому, что так нам подается), но необходимо пройти через огонь и воду, чтобы воспользоваться этим выходом: несколько попыток должны обернуться провалом, а то и ухудшением ситуации. Отец Индианы пытается прожечь веревки зажигалкой, но роняет ее. Вокруг них начинается пожар. Похоже, они погибнут намного быстрее, чем планировалось. Пытаясь укрыться от огня, они перемещаются в нишу неразожженного камина, где Индиана случайно обнаруживает рычаг, открывающий тайный ход в соседнее помещение. Возможный (и даже удобный) выход оборачивается проблемой: за стеной находится штаб, полный вооруженных немцев. Казалось бы, хуже некуда, но ставки подскакивают еще выше: теперь у героев с одной стороны пламя, а с другой в них стреляют! И только теперь Индиане удается развязать веревки.

Тональность фильмов об Индиане транслирует зрителю уверенность, что герой, скорее всего, не погибнет и справится со своими задачами. Но внутри такого мифического нарратива в тот момент, когда Джонсы старший и младший связаны в логове нацистов, мы не то чтобы очень сомневаемся в хорошем исходе, но на какое-то время теряем в своем сознании ясную связь между этой точкой и точкой победы.

Иногда выход не обнаруживается, и это еще более «жизненный» элемент. Точнее, выход заключается в идее, что жизнь всегда продолжается. В конце третьего сезона «Родины» сержант Броуди (любовный интерес героини) повешен. На момент написания этих строк авторы пока еще не воскресили его, но именно такого решения проблемы мы ожидаем. Выбора два: либо Броуди погиб «насовсем», и этого быть не может, потому что этого не может быть, либо он остался жив. Проходит четвертый сезон, пятый, а Броуди все нет. И тем не менее Кэрри живет дальше, растит их ребенка, занимается новыми проблемами, в ней даже пробуждаются чувства к другому мужчине. Жизнь продолжается. Свет не сошелся клином на Броуди, хотя его уже не стереть из прошлого Кэрри, он отец ее ребенка, и, в общем, я не удивлюсь, если он все же внезапно оживет.

Но в момент смерти Броуди мы ощущаем мощный прилив адреналина, у нас перехватывает дыхание, после такого события непонятно, как жить дальше, но случились две вещи: нас смогли поразить и вызвать сильную эмоцию (расхожее заблуждение заключается в том, что зритель в кинотеатре желает испытывать только позитивные эмоции) — и нам очень интересна дальнейшая судьба сюжета, в котором Броуди больше нет, ведь это означает новую страницу в жизни Кэрри, новую систему персонажей, новый формат отношений с ними. Сюжетный движок, завязанный на отношениях Кэрри и Броуди, завершил свой ход, а значит, появится другой. И все это время мы заигрываем с шальной мыслью: а вдруг?

Тот же эффект производят все погибшие герои «Игры престолов». В Семи королевствах ошеломляющие смерти относительно часты, так что здесь этот эффект к шестому сезону уже не так силен, как смерть Броуди, но принцип тот же. Люди, даже значимые, смертны, и, благо персонажей в сериале предостаточно, всегда остается кто-то, благодаря кому приключения продолжаются. Лишь одна смерть невозможна: смерть сюжета.

Один из особенно памятных моментов сериала «24 часа»: по требованию террористов Джек Бауэр вынужден убить своего босса, начальника Лос-Анджелесского отделения агентства по борьбе с террором. Тикают часы, ищутся решения, возможности оттянуть приговор, но ставки слишком велики, есть приказ свыше — выполнить требования террористов, чтобы выиграть время и спасти десятки тысяч жизней. Кошмарная ситуация, в которую мы просто не можем поверить. Мозг говорит нам: так сюжет завершиться не может. Что-то должно помешать, найдется альтернатива, произойдет спасение в последний момент. Все новые сюжетные детали оттягивают исполнение приговора, заставляя нас все больше надеяться на лучшее (начиная с отказа президента США выполнить требование террористов в начале серии — и, сорока минутами позже, заканчивая сценой, где начальник Джека не в состоянии убить себя сам и передает пистолет Джеку). Когда звучит выстрел, зритель ошарашен. Это последний кадр серии, за которой следует традиционное цифровое табло часов, отмеряющих последние секунды часа, только не с обычным громогласным тиканьем, а на этот раз в полной тишине.

Объясним потом

Люди в темных очках преследуют женщину в черном обтягивающем костюме, которая зависает в воздухе, бегает по стенам и расправляется с группой полицейских за секунды. Женщина и ее преследователи прыгают по крышам домов... Она направляется к телефонной будке... Агент в темных очках почему-то оказывается за рулем проезжающего грузовика и направляет его на будку... В разгромленной будке женщины нет — она исчезла, как из шляпы фокусника.