Миф моногамии, семьи и мужчины: как рождалось мужское господство

Логично, что одним из трансляторов смыслов и ценностей выступает история – совокупное знание о жизни наших предков: как они поступали, чем дорожили, к чему стремились и чего избегали. Знания об этом выступают значимыми ориентирами для нашего собственного поведения здесь и сейчас, в условиях современности. Потому традиции так важны обычному человеку. Именно история и традиции стали фундаментом, на котором строилась и строится идентичность всех народов.

В свете этого нужно задуматься: а насколько адекватны наши представления о прошлом? Что если прошлое, которое нами мыслится, в действительности было не таким? Как изменятся наши ценностные ориентиры и поведение, если мы вдруг узнаем, что так знакомая нам социальная реальность не такая и древняя и возникла буквально вчера? Или как изменится всё это, если мы узнаем, что какие-то привычные нам аспекты общества действительно очень древние, но вот возникли они совсем не по какой-то "объективной необходимости", а чисто из-за древней жестокой и несправедливой идеологии? Это будет способно изменить наш взгляд на мир и собственное поведение?

Чтобы понять настоящее, необходимо разобраться в прошлом.

Глава 2. Прошлое, которого не было

В фильме «Троя» с Брэдом Питтом можно видеть, как Одиссей, призывая Ахиллеса к участию в Троянской войне, говорит "Я прошу тебя биться за греков". В "300 спартанцах" царь Леонид с воинами также ждут поддержки от армии «греков». Эти эпизоды забавны по той причине, что термин «греки» (равно как и "Греция") возник гораздо позже всех описываемых событий. То, что в науке именуется Древней Грецией на самом деле является своеобразным языковым приёмом, условным обобщением для описания конкретной территории с населявшими её народами. Не было никакого единого народа, который бы называл себя греками (Манко, с. 218). Были общности ахейцев, дорийцев, эолийцев, ионийцев и ряд других общностей поменьше. Все эти народы занимали свою территорию, имели свои государства, своих царей, свои законы и свои же интересы в различных международных процессах той эпохи. И часто эти народы воевали между собой (как пресловутые Афины со Спартой).

То есть никакой "Древней Греции" с единым греческим народом, как это себе представляют голливудские режиссёры (да и обыватель тоже), не существовало. "Древняя Греция" возникла столетия спустя в умах историков и археологов именно как способ обобщения всей той разношерстной массы населения, говорящей на разных диалектах и живущей в целом в пределах вполне конкретной территории, которая в современности называется Грецией. "Древняя Греция" – яркий пример того, как прошлое осмысляется через настоящее, является его детищем.

Настоящее определяет прошлое, в этом весь трюк.

Срединное государство трёхтысячелетней давности, находившееся на территории современного Китая, "хотя и мыслится нами сегодня как китайское, представляло себя в собственном воображении не как китайское, а как центральное" (Андерсон, 2016, с. 56). Жители острова, называемого нами "средневековой Англией" не говорили «по-английски» и не мыслили себя «англичанами» (там же, с. 204). Всё то же самое касается и привычных нам "средневековой Франции", "средневековой Италии" и т. д., которые регулярно менялись по размеру и составу входящих в них земель – и это совершенно не позволяет говорить о народе этих регионов как о единой нации с единым же самосознанием. Зачастую эти народы действительно имели общего предка и говорили пусть и на разных диалектах, но всё же одного языка, но от этого они отнюдь не мыслили себя единым целым. Ни кельты не мыслили себя неким единым народом, ни германцы (Манко, с. 241) – это лишь наши, современные способы их категоризации. Как замечают историки, "минойцы вряд ли считали себя «европейцами» и вряд ли у них имелось само понятие «Европы» (с. 212).