Миф о женщине

Бархатных сумерек россыпь
Тронула города шаль.
Это случайная роспись
Серого карандаша.

Сумерки вырвали контур,

Словно в театре теней,
Но от толпы серо-звонкой
Стало мгновенно темней.

Вечер автограф волнисто,

Плавно черкнул на портрет.
Что вашим локонам снится?
Что снится волнам кудрей?

Волнам в космической дымке…

В шёлке её седины
Как на загадочном снимке
Вечность и грусть сведены.

Фон городского эскиза

Тёплый закат штриховал.
Как он красиво искрится
У завитка тихого!

Как он красиво играет,

В нём тень упала от нот,
К вашим стопам собирает
Лёгких ветров полотно.

Сумерки всё осторожней

Плыли по краю листка.
Вечер – поэт и художник
Новых строк краски плескал.

И набросал новый контур

Он для закатных кистей —
Вас, как святую икону,
Только точней и честней.

К вечеру нету претензий,

Всё-таки он неспроста
Бросил зари алый вензель
В гул городского холста.

И в складках облачной юбки,

Будто бы в сотне зеркал,
Он так игриво и юрко
У ваших ног замерцал.

Ночи устало порхали

В отблеске звёздных плеяд
И дополняли штрихами
Незабываемый взгляд.

Ночи, безумные ночи!

Их не прогнать, не стереть,
Станет от них только чётче
Ваш идеальный портрет.

Силуэт

Достал из шкафа старые альбомы.
Там бабка наша и ещё сержантом дед.
Да снимку здесь полсотни лет любому!
Вдруг выпал, как посланье силуэт.

Так аристократично-грациозен

В немногословной строгой тьме чернил.
Кого в такой, слегка смущённой позе
Неведомый художник очертил?

Плескалась чёлка ровным полукругом,

Стекая к переносице волной
И разбивалась без цветов, без звука
О взор, невидный нам, но, видимо, хмельной.

Чуть вздёрнут носик озорной игриво.

С любовью писано – всё это выдаёт.
Ни чёрточки неправильно и криво,
Перо так мягко по холсту плывёт

В ущелье губ, наверно очень робких,

Умеющих шептать так горячо,
Сводя с ума… Зной поцелуев кротких —
Кто с этих губ когда-то страсть прочёл?

Кто в них тонул безумно, безвозвратно,

Кто знал неповторимый шарм её волос,
Уложенных нехитро, аккуратно,
Кому их гладить в полночь довелось?

Таких вещей не вешают на стены,

В интимной наслаждаясь полутьме.
Как сильно могут изменить нас тени,
Как много могут рассказать суметь!

Штрихи простые, не сказав ни слова,

Ни даже цвета тусклый перелив
Из силуэта сказочно простого
В ночь в гармоничный сложатся мотив,

Оркестром сыгранный так складно, виртуозно,

На стане тишины сойдясь в куплет.
И снова смолкнет вечно грациозной
Прекрасной дамы юный силуэт.

Шедевр