Мифическое путешествие: Мифы и легенды на новый лад

Курчавая, стриженная под мальчишку, она тенью просочилась сквозь кусты боярышника, окаймлявшие главную дорожку. Неслышно пересекла лужайку, охраняемую мраморным человечком с рожками на лбу (дядя Джейми называл человечка Фавонием[81], но Сара втихомолку считала его Питером Пэном, хотя на картинки из книжки Барри он вовсе не походил). На цыпочках прокралась мимо клумб, заросших хаотической мешаниной самых разных цветов, и обычных, и экзотических. Отсюда до фонтана было рукой подать. Дуб Мерлина возвышался над всем вокруг величаво, как и подобает владыке леса.

И тут Сара услышала голоса.

И, крохотной тенью прячась во тьме, там, куда не достигал свет желтой щекастой луны, подкралась ближе.

– А выбора тут нет и никогда не бывало, – говорил кто-то незнакомый. – Линии наших жизней, подобно лей-линиям[82], проложены прямо, от события к событию. Путь свой ты выбрал, теперь уж с дороги не свернуть.

Говорящего Сара не видела, но голос незнакомца был звучен, гулок, словно звон огромного колокола. А вот голос ответившего ему Мерлина она узнала немедля.

– Когда я выбирал путь, передо мной не было никаких дорог. Только непроторенная чаща леса, гребни холмов, рябью морской тянувшихся вдаль, да лощины, где были придуманы, а после и сделаны первые эоловы арфы. «Ступай без спешки», – сказала она, когда я вошел в Лес. Я полагал, идти не спеша – значит, идти спокойно, с оглядкой, а вовсе не уходить в царство эльфов и фей. Полагал, будто дуб, что стережет Приграничье, попросту отмечает собою рубеж, и даже не думал, что он окажется дверью.

– Всякое знание есть дверь, – возразил незнакомец. – И ты это знал.

– В теории, – буркнул Мерлин.

– Одним словом, нос ты туда сунул.

– Для этого я и родился на свет. Такова была уготованная мне роль.

– Но ведь, сыграв свою роль, – напомнил незнакомец, – ты на том не остановился.

– Любопытство – в моей природе, Отец. За то я и был выбран из всех остальных.

Тут оба надолго умолкли. У Сары отчаянно зачесался нос, но поднять руку и потереть его она не осмелилась. Все мысли ее были заняты стараниями осмыслить подслушанный разговор.

Как же все это понять? Судя по сказанному, ее Мерлин – вправду тот самый Мерлин из древних преданий. Но если так, почему же он выглядит, словно ее одногодок? Почему он вообще еще жив? Живет в стволе дуба, в саду дяди Джейми, с отцом разговаривает…

– Я очень устал, Отец, – нарушил молчание Мерлин. – И спор этот длится давным-давно. Зимы слишком коротки. Только-только уйдешь в сновидения – глядь, а уже весна. Мне нужно отдохнуть подольше. Я это заслужил. Меня зовут Летние Звезды.

– Но любовь не пускает, – сказал незнакомец.

– Дуб не пускает, а не любовь. Я ведь не знал, что она – дерево.

– Знал. Но предпочел игнорировать эти знания – ведь тебе непременно нужно разгадать все до конца. Ведь мудрости Лосося, съевшего девять лесных орехов с девяти священных деревьев, тебе мало. Тебе же во что бы то ни стало нужно отведать плод каждого дерева самому!

– Я понял свою ошибку, Отец, – сказал Мерлин. – Довольно. Освободи меня.

– Не могу. Освободить тебя может только любовь.

Мерлин устало вздохнул.

– Меня невозможно найти, меня невозможно увидеть. Да, обо мне помнят, но в рыцарских романах все так перепутано, что человека за этими сказками не разглядеть никому. Кто же, скажи, меня полюбит?

Раздвинув ветви кустов, за которыми пряталась, Сара ступила на озаренную лунным лучом траву.

– Я… – начала она, да тут же и осеклась.

Рыжеволосого мальчишки у дуба не оказалось. Под деревом стоял древний старик с глазами ее рыжего друга, а рядом – олень. Повернув к Саре увенчанную рогами голову, олень устремил на нее взгляд, под которым спина вмиг покрылась гусиной кожей. Долго смотрел олень ей в глаза, а затем развернулся, сверкнул рыжим боком в лунном луче и канул во тьму.

Дрожа с головы до ног, Сара прижала локти к бокам, обхватила ладонями плечи, но унять озноб не смогла.

Олень…

Это же невозможно! Да, сад всегда казался ей странным, куда просторнее отведенного под него участка земли, однако живущего в нем оленя Сара бы непременно заметила. Хотя… а как же насчет мальчишки, по ночам превращающегося в старика? Мальчишки, который взаправду, на самом деле живет в стволе дуба?

– Сара, – окликнул ее старик.

То был голос Мерлина. И взгляд Мерлина. Ее Мерлина, обернувшегося стариком.

– Ты… ты такой старый, – пролепетала Сара.

– Старше, чем ты можешь вообразить.

– Но…

– А к тебе я пришел, рассудив, что ты, весьма вероятно, будешь этому рада.

– Э-э…

– Скажи, ты всерьез говорила? – спросил Мерлин.

И тут Саре разом вспомнилось все. Сотня дней теплой сердечной дружбы. Бессчетные часы, проведенные в играх и тихих беседах. И, конечно, покой, пришедший на смену ночным страхам. Если ответить «да», Мерлин уйдет. Уйдет, и она потеряет друга. А ночные страхи… кто же тогда отгонит кошмары прочь? Ведь помочь ей сумел только он. Ни дяде Джейми, ни любому другому из жителей Дома это не удалось, как они ни старались.

– Ты ведь уйдешь… правда? – спросила Сара.