Мифическое путешествие: Мифы и легенды на новый лад

К груди Теcеи прижимается холодное металлическое кольцо. От кольца тянутся гибкие трубки, а концы их Дедал вставил в уши. «Стетоскоп»… но это слово Тесея узнает после. Пока что Дедал ощупывает ее кости, проверяет, нет ли где перелома, кладет ей ладонь на живот, а после снимает с плеча повязку.

– Поверхностное ранение, только-то и всего. Однако крови она потеряла немало. «Гленротс» сюда давай.

Минотавр протягивает ему бутылку янтарной жидкости, но руки Дедала заняты иглой, шприцем и склянкой.

– Налей мне стаканчик, – велит он, кивнув Минотавру.

– Разве это не для промывания раны?

– Односолодовый?! Смеешься? Это мне. А ее рана обойдется чем подешевле.

Минотавр так хлопочет, так суетится над Теcеей, что Дедал гонит его прочь.

– Больно? – спрашивает он, тыча иглой в края раны. – Нет? Тогда начнем. Отвернись.

Но отворачиваться Тесея не желает и стоически наблюдает за иглой, пронзающей ничего не чувствующую кожу.

– Как тебя звать?

– Тесея.

– Гречанка?

Конечно, гречанка. Кто же еще?

– Да. Минос, не знаю, зачем… – на этом фраза ее обрывается.

– Минос безумен, будто мешок змей.

Оба умолкают. Свеча, горящая в нише за спиною Дедала, освещает картину – изображение мертвенно-бледного юноши, распростертого на скале. Небо позади него ало, горизонт темен. Снизу к нему тянутся белые пальцы нимф. К рукам юноши привязаны огромные крылья.

– Что это? – спрашивает Тесея.

– Подарок от Минотавра.

– Так он – художник?

– Нет. Просто решил, что мне следует на это взглянуть. Называется «Падение Икара».

– Не понимаю.

Дедал завершает шитье. Края раны вновь соединены.

– Побеседуем после, – говорит он, бросая иглу в миску. – Сейчас тебе нужен отдых.

Просыпается Тесея от жажды. Во рту пересохло. Неподалеку, в кресле, дремлет Дедал. Тесея бросает взгляд на его чертежи, но смысла их уразуметь не может. Налив себе воды из кувшина, нарезав сыра и хлеба, она заглядывает в нишу.

Ниша ведет на балкон. Снизу, с бескрайнего поля, машет рукой Минотавр.

– Ну как, лучше?

– Намного.

Теперь-то Тесея знает, что этот оскал означает улыбку.

В траве близ Минотавра рядком разложены человеческие тела. Цветы Ариадны, клочья одежд… А ведь эта волна черных, как смоль, волос, Теcее знакома. И эта шаль. И вон то ожерелье. Да, всех их Тесея знала при жизни…

Минотавр, обнаженный по пояс, с лопатой в руках, стоит по колено в яме. За ним тянутся вниз по склону холма, к самому горизонту, шеренги надгробий.

«Так он их хоронит, – понимает Тесея. – Каждого – в собственной могиле!»

– Пойду прогуляться.

Тесея потягивается, разгоняя кровь в жилах.

– Конечно, – откликается Дедал, шаря в ящике. – Ты здесь не пленница. Возьми этот клубок. Он поможет найти дорогу обратно.

– Заблудишься – позови, я за тобою приду, – добавляет Минотавр. – А если почувствуешь себя плохо, сядь и опусти голову между коленей.

– Как же ты меня отыщешь?

– Отыщу.

– Будь осторожна, – шепчет ей на ухо вышедший в коридор следом Дедал. – Он может быть разным, смотря в какой части лабиринта находится.

– Он не всегда может говорить, верно?

– Не только. Он не всегда так дружелюбен.

– Но как я пойму?..

– Поймешь.

Прогулка оставляет Теcею без сил. По возвращении Минотавр укрывает ее колени одеялом, приносит откуда-то еще пару подушек, затем встает к кузнечным мехам и вместе с Дедалом льет в форму металл. Усталость и мерное гудение пламени навевают сон, но вскоре Тесея встряхивается, садится в постели. Щеки ее мокры от слез, из горла рвется сдавленный крик.

Минотавр опускается рядом с ней на колени, сжимает в пальцах ее ладонь.

– Все хорошо. Ничто тебе не грозит.

– Ты просто не понимаешь…

– Понимаю.

И вправду: ведь он, как подобает, предал мертвых земле…

– Прости. Конечно же, понимаешь.

Минотавр лезет в карман, вынимает бронзовое кольцо.

– Такой вот подарок сделал мне Минос в детстве. Велел своему капитану меня придержать и вдел это кольцо мне в нос. Если бы не любезность Дедала, ходить бы мне с ним до сих пор.

Позже Дедал рассказывает ей обо всем. О том, как хихикал Минос, грозя оскопить Минотавра, когда тот вступил в пору зрелости. О том, как по приказу царя прижгли раскаленным клеймом нежную кожу его бедра с внутренней стороны.

– А ведь я не животное, – говорит Минотавр.

Тесея, в свою очередь, берет его за руку.

– Конечно же, не животное!

С каждым днем Тесея все реже плачет во сне. С каждым днем, пользуясь путеводной нитью, забредает все дальше. Чертить мелом стрелки на полу Дедал не позволяет: что, если в лабиринт явятся незваные гости?

Минотавр по возможности ходит гулять вместе с ней.

– Есть у тебя любимое место?

– Да. Берег моря возле дома, где я росла. Невдалеке от Афин.

– А чем оно замечательно?

– Просто я больше нигде не была.

– Хочу показать тебе кое-что.

Следуя за Минотавром, Тесея углубляется в лабиринт настолько, что без него в жизни бы не сумела вернуться назад.

– Кажется, здесь, – говорит он, ощупывая стену. – Да, здесь будет лучше всего.