Мифическое путешествие: Мифы и легенды на новый лад

Однако бежать никто из них и не подумал. Прикрыла она рукой губы, пробормотала три слова в ладонь, да и закусила ее, что было сил.

– Что ты сказала? – спросил он.

– Нет, ничего, – отвечала она.

Вот это самое и имеют в виду, говоря «любовь с первого взгляда». Вот об этом самом твердят уже семь тысяч лет.

Взглянул он на нее и покачал головой, хмуря брови.

Пальцы их соприкоснулись во тьме, и узоры совпали, точно две половины ствола одного дерева: каждой линии, каждой выпуклости отыскалось подходящее углубление. Высвободив руку, он коснулся ее груди. Казалось, сердце ее бьется в его ладони.

– Кто же ты? – спросил он.

– А ты? – откликнулась она, и ее сердце застучало так бешено, что китайские фонарики заплясали в воздухе, а облепившие их мотыльки возмущенно взмахнули крыльями.

Прижимаются оба друг к дружке, его руки ложатся на ее плечи, скользят вниз, к талии, а затем, сминая голубой хлопок, задирают подол, стискивают обнаженные бедра. Ее губы тянутся к его губам, и…

И дело сделано. Чтоб сотворить подобное волшебство, не требуется никакого труда. И даже волшебства никакого не требуется.

Недолгое время спустя он несет ее к кровати в гостиничном номере. Поутру она, хотя сейчас этого и не замечает, обнаружит крючки лифчика разогнутыми, а черное кружево трусиков разорванным в клочья.

Вот так и выглядит начало великой любви. Это вороны, черные перья и куклы вуду, колдовской приворот, темная магия вожделения, неразрывные узы, всеобщее ликование, шампанское и «О, благословенна будь эта ночь».

Это «с тех пор жили они долго и…»

Минутку. Скоро и до «счастливо» дело дойдет.

Скажем, ее муж – маг и волшебник. Скажем, когда он входит в лес, деревья встряхиваются, выскакивают из листвы, глумясь над погибшими в кострах и печках собратьями. Скажем, в его присутствии люди встречают гробовым молчанием смешнейшие из анекдотов, в какие им только удавалось въехать, со смеху не умерев, за исключением разве что…

Ну да, вот так как-то.

Скажем, он знал обо всем наперед. Это – одна из множества худших задач, изученных и разбитых волшебниками на категории в самом начале времен. Задача из категории «Что Делать, Когда Твоя Женщина Влюбляется В Человека, Который Является Тем, Кто Совсем Не Похож На Того, Кем Являешься Ты».

Не на шутку расстроенный, маг тасует колоду карт. Эти карты здорово изменили его отпечатки пальцев. Шрамы от кромок карт, шрамы, оставленные кромками бумажных птиц и бумажных цветов, шрамы от разогретых над свечою монет, и, конечно, следы зубов девиц, из чьих ртов он вытаскивал предметы, относящиеся к категории «Вещи, Для Публики Неожиданные».

Как демонстрирует опыт, неожиданно обнаружить во рту кролика ни одной женщине в мире не хочется.

Сие обстоятельство маг полагает одним из множества недостатков жены. Наряду с крючковатым носом, леворукостью и зачатками «вороньих лапок» в уголках глаз. Ворон он, кстати, терпеть не может. Однако жена есть жена, и посему он старается прощать ее недостатки.

Порой его жена просыпается в ужасе, изумленно моргает: рот ее полон шерсти. Кролика никто никогда не находит. С подозрением взглянув на мага, жена идет чистить зубы.

Иногда это вовсе не кролики. Годы и годы назад, в день знакомства, в освещенном пламенем свеч ресторане, едва приступив к дегустационному меню, она обнаружила во рту целую дюжину роз. И, разумеется, поперхнулась устрицей, а после обрызгала скатерть возбуждающим гибридным чаем под названием «Зарок любви». К концу вечера перед ней возвышалась груда извергнутых изо рта цветов, маг, облаченный в смокинг, раскланивался, а весь зал ему аплодировал.

Извинившись, она отправилась в уборную (золотые смесители в форме лебедей), избавиться от шипов в языке. А после, спустя недолгое время, сделала… что?

Вышла за него замуж.

Маг продолжает тасовать карты. Бьет свое сердце, червонную масть, дубинкой трефы, и, вооружившись совком масти пиковой, хоронит его под грудой бубен, бриллиантов жены. Часть тех бриллиантов – просто стекляшки, но об этом ей знать было неоткуда.

А влюбленные в гостиничном номере просыпаются. Чувствуя его взгляд, она открывает глаза.

– Что? – спрашивает она.

Он, прикрыв рукой губы, бормочет себе под нос три слова и с силой вонзает зубы в ладонь. Она льнет к нему. Утро. Пора прощаться.

Однако они не прощаются.

Расставания поутру – для любовных интрижек на одну ночь, с любовью ничего общего не имеющих.

Здесь речь об ином.

Они проводят в постели еще день и ночь. Волею случая у каждого оказалась с собой половина ингредиентов заклятия, предметов редких, каких еще поискать, зелий и снадобий, и слов, не существующих, пока не сказаны вслух.

Не расправившись с поданным в номер завтраком и наполовину, оба оказываются на полу. Чайник опрокинут, со стола каплет чай, ее щеки – в брызгах компота, в волосах на его груди запутались масляные крошки.

Неразумные, как все любящие пары, оба уверены, будто все так прекрасно, что ничего дурного с ними случиться попросту не посмеет.

«Ну, что с нами может стрястись?» – думают оба.

Верно, верно.