Мифы и общество Древней Ирландии

В древнеирландском законодательном трактате «Великая старина» (Senchus Mór) скупо описывается этот ритуал, каким он якобы был до Патрика в языческие времена. Филид возлагал свой жезл на тело или голову (очевидно, мертвую) и узнавал имя этого человека и имя его родителей, а также узнавал ответ на любой вопрос, заданный ему через три дня (или дважды три, или трижды три)1079. То есть манипуляции с человеческими останками служили филиду той же цели, что и жевание мяса в imbas forosna – открытию знания. Филид с черепом, открывающий имя покойника, невольно напоминает нам Гамлета с черепом Йорика в руках, и хотя мы почти точно можем сказать, что Шекспиру были неизвестны древнеирландские поэтические практики, вероятно, в этом случае мы просто сталкиваемся с некими константами поэтических образов и искусств.

Источники указывают на разные варианты прочтения ритуала díchetal di chennaib. В «Словаре Кормака» не дается развернутого описания ритуала, лишь кратко объясняется, что это «объяснение с голов (верхушек?) его костей (черепов?)». В то же время такая практика, видимо, претерпевала некоторые изменения, или ее название интерпретировалось по-разному, поскольку díchetal di chennaib можно перевести и как «заклинание с верхушек, с вершин», однажды оно называется «заклинанием с вершин холмов и столбов». Ритуал включал в себя и некое опознание, объяснение черепа животного. В «Словаре Кормака» описывается, как филиды с помощью «жевания костного мозга» (tenm láeda) опознают черепа домашних собак, служивших знаком высокого статуса своих хозяев1080.

В пользу шаманского характера ритуалов ранних филидов, впрочем, равно как и ирландских друидов, о которых у нас уже шла речь, может свидетельствовать и описание одеяния филида из того же «Словаря Кормака». Шенхан Торпешт, знаменитый филид VII в., носит плащ из белых и пестрых птичьих перьев: от подола до пояса из шей диких уток, а от пояса до воротника из их же хохолков1081. Филид уподобляется птице и воспаряет в своем трансе к верхним мирам.

Помимо этих полушаманских ритуалов высокий статус филидов в Ирландии поддерживался прежде всего их способностью спеть хвалебную песнь или песнь поношения (так называемую сатиру). Хвалебная песнь своему королю или иному патрону обычно превозносила его как идеального и правильного (или праведного) правителя, и мало что сообщала о реальном человеке. Она связывала его с образом идеального королевского поведения1082. И если хвалебная песнь лишь повышала уважение окружающих к ее адресату, обычно патрону филида, и приносила филиду немалый доход, то песнь поношения могла физически повредить такому аристократу или королю, который заслужил ее. Часто филиды пользовались своим искусством петь песни поношения в целях шантажа своих патронов или королей, у которых они гостили. Песнь поношения могла вызвать у человека волдыри на лице (три красных или разноцветных волдыря1083), болезнь с возможным смертельным исходом. Ольстерские анналы сообщают в 1024 г., как в Тетбе был убит Куан уа Лотхань, верховный филид Ирландии. Умирая, он погубил и своих убийц: их тела сгнили в течение часа после того, как он прочел заклинание (firt filed).

Вредоносная магия филидов могла быть обращена против людей, животных или даже деревьев. Предания из старины мест сохранили пример уничтожения филидом дерева, одного из пяти священных деревьев Ирландии, дуба Эо Мугна. По одному из вариантов предания Ниннине Мудрец, филид, живший в начале VII в., выдвинул верховному королю Ирландии требование (ailges). Требовал он права повалить священное дерево. Ailges – гейстребование, которое нельзя было нарушить. Такое требование мог выдвинуть только могущественный филид, угрожая в противном случае пропеть вредоносное заклинание (glam dicenn) против короля или иного благородного мужа. Ниннине потребовал у верховного короля Ирландии власти над священным дубом Эо Мугна, и король не посмел нарушить гейс1084. Тогда Ниннине с другими филидами повалил дерево, встретив сопротивление воинов местного туата.

Двадцать сотен воинов – не пустая повесть —

с десятью сотнями и сорока
то дерево защищали – была лютая сеча —
пока не опрокинули его филиды1085.

Похожая история присутствует и в раннем предании «Повесть о Бале Сладкоречивом», где речь идет о двух чудесных деревьях (тисе и яблоне), выросших на могилах несчастных влюбленных. Кроны же этих деревьев приобрели форму их голов. Филиды срубили деревья для того, чтобы изготовить из них таблички: