Мифы и притчи классической древности

В то время, как Роберт искупал в лишениях свои грехи, у императора подрастала красавица-дочь, которая родилась немой. Сенешал императора, человек с сильным характером, несколько раз добивался ее руки, но отец не хотел ронять достоинство своей короны и решительно отказывался дать свое согласие. Сенешал был глубоко оскорблен отказом и только о том и думал, чтобы лишить императора трона и короны. Он покинул двор, отправился к сарацинам и собрал огромное войско из неверных; с ним он подплыл к берегам Италии и двинулся на город Рим. Прежде чем император успел прийти в себя от внезапного испуга и собрать достаточные силы против неожиданного врага, сенешал стоял уже перед стенами города и начал осаду. Император созвал своих дворян, баронов и рыцарей и произнес перед ними трогательную речь. «Благородные мужи, — обратился он, — дайте добрый совет, как нам дать отпор собакам-язычникам, осадившим наш город. Если бог в своей бесконечной милости не пошлет нам помощи, то враги, опустошающие нашу страну по всем направлениям, и нас поставят в затруднительное положение, поэтому я прошу всех и каждого во всеоружии выступить на борьбу, чтобы победить неприятеля и изгнать его из наших пределов. Но прежде всего позаботьтесь о том, чтобы захватить в плен сенешала и воздать ему по заслугам». Рыцари и все владетельные особы ответили в один голос: «Повелитель, ваш совет добрый; мы все готовы идти за вами и защищать ваши и наши собственные права. Они все должны пасть от нашей руки и проклясть час своего рождения». Такой ответ обрадовал императора, и он благодарил всех. Он велел объявить по всему городу Риму, чтобы все, и старики, и молодые, способные носить оружие, готовы были сражаться против жестоких врагов. На этот призыв вооружились все, чтобы защищать родину. Все собрались вокруг императора, который встал во главе войска. Но хотя силы императора были велики и даже больше сил сенешала, но последний несомненно одержал бы верх, благодаря своему военному искусству, если бы Богу не угодно было совершить чудо и послать римлянам необычайную помощь. Вот как это случилось.

В тот самый день, когда император выступил против сарацинов, Роберт Дьявол, по своему обыкновению, расхаживал у фонтана в императорском саду. Вдруг он услышал голос с неба, который призывал: «Поспеши, Роберт! Бог повелевает тебе тотчас же надеть белые доспехи, которые я принес тебе, сесть верхом на белого коня, которого я привел, и без всякого замедления мчаться на помощь к императору». Роберт оробел, но не посмел ни слова возразить. Вооружение и коня он увидел около себя и, не теряя ни минуты, надел белые латы, принесенные ангелом, и вскочил на коня.

В это время вверху, во дворце, стояла немая красавица, дочь императора, и смотрела вниз на сад и фонтан. Вдруг она увидела, как Роберт переоделся и вооружился. Если бы она умела говорить, она тотчас же рассказала бы другим, но она была немая и поневоле вынуждена была молчать; тем не менее она это хорошо приметила и крепко запомнила.

В полном вооружении летел Роберт на своем коне к императорскому лагерю, который со всех сторон теснили сарацины, и если бы Бог не послал Роберта на помощь, император и все его люди погибли бы. Прискакавший на поле сражения Роберт врезался в самые густые ряды наступавших сарацинов и начал рубить направо и налево нечестивых язычников. Нужно было посмотреть, как разлетались во все стороны руки, ноги, головы, как падали воины и не могли подняться. Ни один удар, который достался сарацину, не пропал даром. При виде смелого рыцаря ободрились войска императора, снова ударили на врагов и одержали победу.

Между тем Роберт уже спешил на своем коне в полном вооружении назад в императорский сад к фонтану. Здесь он соскочил с коня, который тут же исчез, снял с себя военные доспехи, отыскал свои прежние лохмотья и скоро стоял у фонтана во своей постоянной дурацкой одежде. Все это видела из своего окна императорская дочь, крайне удивилась и охотно рассказала бы обо всем, если бы не связан был у нее язык. Никаких повреждений не вынес Роберт из сражения, и только один шрам остался у него на лице.