Читаем Мифы о русалках полностью

Мифы о русалках

Руки ее дрожат, когда она рассматривает русалок.

(И в самые жуткие моменты ей хочется вытащить нож и резать и резать себя надвое.)

Не делай этого, пишет она на полях. Она пишет самым мелким почерком: это было предупреждение; говорила же я, что ты потеряешь рассудок.

Рисунки слишком похожи на реальность; у каждой русалки ее лицо.

Через два дня он оставил на ее столе вот это.

Он испещрил страницу волнами до черноты. Посреди шторма русалка — белая и пустая — обнимает моряка с темными волосами.

Руки его бессильно поникли в ее объятиях; он уже не дышит; слишком поздно.

(Она видит, как он неподвижно стоит на тропе, ведущей к морю; он всматривается в ее окно.)

Она пишет: это не для тебя.

(Волны слишком темны, чтобы писать на них; поэтому она пишет на теле русалки и словно татуировками покрывает ее торс, волосы, открытый рот.)

ГЛУБЬ

Однажды русалка влюбилась в смерть.

В бурю люди падали с корабля. Русалка подхватила одного из них и прижала ладонь к его кричащим губам, чтобы ощутить их тепло. Когда он затих, она стала плавать среди мертвых тел, кончиками пальцев закрывая им глаза, и сквозь плотные веки она больше не могла видеть их глаз.

Она целовала их руки; она уносила каждого из них как можно дальше и смотрела, как они погружались всё глубже в темную воду и ноги их колыхались подобно водорослям, а лица их спали, спали.

За ними тянулись розовые разводы, там, где кровь выступала из ранок на коже, оставленных ее острыми ногтями.

Русалка не могла забыть лица утопленников; их лица не давали ей заснуть, они сводили ее с ума, и она понимала, что не будет ей покоя, пока она не избавит людей от страданий.

И тогда она сказала: «Вот и прекрасно».

Русалочка спасает принца. Иллюстрация 1914 г.

Fairy tales and other stories. London; Toronto: Oxford University Press, 1914

Она долго плыла, оставив знакомые воды далеко позади. Она следовала за бурями, где бы ни тревожили они воды, и благодарно собирала мертвых в свои объятия, отправляя их на дно после солоноватого поцелуя прямо в губы.

А если бури наконец стихали и если за мертвых некому было печалиться, она подплывала как можно ближе к берегу, ощущая в воздухе соленые слезы, и махала всем скорбящим, приглашая их в глубины моря.

Она все еще ищет кого-то; она манит меня в море: я вижу ее сквозь окно, когда рассказываю тебе о ней.

Последняя история написана в спешке, она писала ее в классе в минуты затишья и вложила листок между страницами атласа.

Она пытается предупредить его: не ходи за мной, не ходи за мной, но руки ее предательски дрожат, и повествование прерывается.

(Но теперь никакие ее слова не удержат его от воды. Его интересуют мертвые создания, и волосы его блестят, как волосы утопленника.)

На берегу она сбрасывает с себя всю одежду и заходит в море.

(Как раз наступил отлив; и море с каждым шагом тянет ее за собой.)

Волны разбиваются о скалы — они похожи на тела с волосами как пена морская, волны белые, как обнаженные кости, и резкие, как призыв моря вернуться домой.

Не ходи за мной, думает она перед тем, как волны сомкнутся над ее головой.

Исчезновение мисс Уоррен вызвало в школе небольшой переполох.

Ее не смогли разыскать. Кроме атласа в ее комнате ничто не говорило о том, что она здесь жила. Сначала пошли слухи, якобы она сбежала с мужчиной, но потом все вспомнили, что она была некрасива.

Мэтью не удивился ее исчезновению; его удивляло лишь то, что она ушла без него.

(Он спустился к краю воды. Одна кружевная манжета зацепилась за скалы. Он спрятал ее в кармане куртки между листком с рассказом-предупреждением и листком с рассказом о том, что же с ней приключилось.)

Два дня он выжидал. Он не плакал. Краткие разлуки его не страшили.

(Он знал, кем она была; ему всегда нравились мертвые создания.)

Утром третьего дня поднялся жестокий шторм; стекавшие по окнам струи дождя скрывали берег.

Он проснулся, когда было еще темно.

Он написал на изображении моряка: бездна бездну призывает.

Он прижимал к себе книгу всю дорогу до моря.