Мифы, предания и сказки Западной Полинезии

Множество тонганцев собралось на святилище посмотреть на тот танец. А танцующие тем временем все ближе и ближе подбирались к тому месту, где были зарыты их палицы. Наконец они смогли вытащить их, схватили и, бросившись вперед, словно дикие звери или птицы, кинулись на тонганцев. Завязалась жестокая битва. Самоанцы пустились преследовать тонганцев, разбили их отряд, одних погнали по одной дороге, других — по другой. По одной дороге тонганцев гнали Туна и Тапу-лоа, по другой — Фата и Улу-масуи. Расставаясь, они договорились, что все должны достичь Фатуософиа. Тот, кто первым окажется в Мулифануа, должен отправиться на помощь другим.

Туна и Тапу-лоа быстро достигли Мулифануа, а Фата и Улу-масуи задержались в Фалеасеэла. Там их приостановил аиту Лема, живший в Саэфу. Он сказал:

— Вы останетесь здесь, пока не наступит утро.

Пришлось им остаться: аиту не пропускал никого до тех пор, пока тень путника не проходила вперед, перед этим путником. Когда настало утро, Фата и Улу-масуи снова пустились в погоню.

Наконец и они достигли Мулифануа. Оказалось, что одни преследователи прибыли в Фатуософиа, другие — в Тулиаэпула. Им удалось окружить врагов на песке в Нуусунгале [279], как раз там, где стояли лодки Тала-аи-феии, правителя Тонга. Всех тонганцев загнали в лодки и выставили в море, а Туна и Фата смогли наконец остановиться и отдохнуть.

У Туи Тонга было много жен, и все были очень хороши собой. Двух из них он послал на берег, и, прежде чем идти туда, они натерлись куркумой. С наступлением утра женщины вернулись к Тала-аи-феии, и он увидел, что тела их по-прежнему желты, и очень обрадовался этому.

И Туи Тонга взошел на прибрежную скалу в Фатуософиа (та скала называлась Тулатала) и сказал:

— Малиэ тоа, малиэ тау: справедливой была битва, справедливыми оказались воины. Добрые воины, хорошая битва. Что до меня, то я больше не буду воевать с вами и буду навещать вас только как гость, идущий с добром. Никогда больше тонганцы не пойдут войной на Самоа.

Это обещание самоанские ораторы называют обещанием, данным со скалы Тулатала. Такое обещание крепко.

Некоторое время спустя Туна и Фата затеяли спор, кому из них носить титул Малиэтоа [280]. Поссорившись, они стали бороться, и оба погибли в схватке — замертво упали на землю. Тогда Савеа, их брат, стал молиться, чтобы к обоим вернулась жизнь. Вот откуда пошла поговорка "Молиться за Туна и за Фата", что значит желать добра обеим сторонам.

В конце концов же было решено сделать самого Савеа Малиэтоа. Он получил титул Малиэтоа и стал правителем.

Примечание № 41. [57], конец XIX в., о-в Саваии, с самоанск.

О политической системе на старом Самоа см. Предисловие, № 36, 37, 38, 47 и примеч. к № 36. Захват островов силами какого-либо вождя означал, что этот вождь и его приближенные становились "мало" — "победителями". Жители захваченных земель должны были работать на победителей (ср. № 47).

42. Строители лодок, присланные Тангалоа с неба

У Тангалоа-аланги[281], Тангалоа-Небожителя, была дочь по имени Мата-итеите. Раз Мата-итеите принялась просить отца отпустить ее вниз, на землю: она хотела найти себе там мужа. Как его искать, она уже знала: мужем ее должен был стать тот, чье имя будет звучать красиво в сочетании с ее собственным именем — Мата-итеите.

Итак, девушка эта спустилась на землю и оказалась на Фиджи. Там она добралась до верховного правителя Фиджи, Туи Фити, и остановилась у него. Сложив имя вождя со своим, она получила Мата-итеите Туи-фити. Нет, эти имена совершенно не сочетались друг с другом; пришлось девушке отправиться дальше. Она прибыла на Тонга и решила поселиться у Туи Тонга. Сложила она его имя со своим — получилось Мата-итеите Туи-тонга. Нет, эти имена тоже не сочетались. Тогда девушка отправилась на Самоа и решила остаться у вождя Мата-итаи. Остановившись у него, она сложила его имя со своим — получилось Мата-итеите Мата-итаи, что тоже звучало плохо.

Тогда Мата-итеите направилась в Леалателе [282]. Там она повстречала идущих за водой дочерей Мата-талало. Благородная Мата-итеите спросила у них:

— Чьи вы дети?

— Мы дочери Мата-талало, — отвечали девушки.

Тут Мата-итеите сложила это имя со своим — получилось Мата-итеите Мата-талало, и стало сразу ясно, что эти два имени прекрасно звучат вместе.

Тогда она сказала девушкам:

— Здесь я нашла себе мужа: наши с Мата-талало имена очень подходят друг другу.

И девушкам было велено идти к отцу и сообщить, что скоро сама гостья будет у него. На это девушки возразили:

— Тебе не стоит даже ходить к нашему отцу: он уже стар, а к тому же совершенно болен — все его тело покрыто язвами.

Но Мата-итеите повторила свой приказ:

— Ступайте к отцу и ждите меня.

Итак, девушки пошли к отцу и сказали ему, что в их дом направляется одна знатная госпожа.

— Эта госпожа спросила нас, кто наш отец. Мы назвали твое имя, и вот теперь она идет сюда.

Тут старик велел им:

— Расстелите циновки в тала [283]. Пусть эта госпожа сядет там. Сюда же ко мне ее нельзя пускать ни за что.