Микаэл Налбандян

«Что же остается нам — тем кто не является ни мистиком, ни деспотом? — спрашивал Микаэл в конце своей книги и сам же отвечал: — Проповедовать экономическую проблему, возвеличивать человека, разъяснять национальный вопрос, провозглашать мистикам искушение, тиранам — обуздание, а простому народу — спасение!»

Свой труд «Земледелие как верный путь» Микаэл закончил 26 марта 1862 года. Книга эта, явившаяся также классической ценностью в числе лучших произведений эпохи до научного социализма, на годы и десятилетия стала всеобъемлющей идеологической и практической программой для будущих поколений. Начиналась она небольшим обращением Микаэла Налбандяна к молодежи.

«Прошлое нашего народа печально, исторические памятники тех дней истекают слезами. Настоящее нашего народа тяжко, рабство и нищета вопиющи, и если мы надеемся на будущее, то именно вы являетесь его предвестниками. От вас зависит будущее народа, и на вас единственная надежда…

Не забывайте, что и ваше будущее свершит суд над вашими могилами, точно так же, как вы сегодня вершите суд над вашими предками…

В бой с вами вступит предвзятое мнение, если не сказать больше. Это естественно, но даже из этого можно извлечь пользу: нельзя почувствовать силу, если нет сопротивления, трудно добытая награда дороже.

Предоставьте мертвым погребать своих мертвых, солнце их закатилось. А вы живы, и заря будущего восходит над вами!.. Жизнь течет только в одном направлении — вперед! Только там мы можем достичь обновляющего и бурного возрождения нашего народа!

Всего вам наилучшего.

Всегда ваш Симеон Маникян».

Да, Симеон Маникян!

Хотя книгу свою Микаэл опубликует в Париже и фактически без цензуры, однако он все-таки решил подписать псевдонимом эту эпохальную для политической, общественной и национальной жизни армянской действительности работу.

С этого момента Микаэл Налбандян должен был отделить в себе общественного деятеля и публициста от революционера и вождя национально-освободительной борьбы…

Из чисто конспиративных соображений.

Сейчас надо было как можно скорее вырваться в Париж.

В начале апреля Микаэл Налбандян выехал из Лондона, имея при себе два рекомендательных письма.

Одно из них написал Николай Альбертини, всего две недели назад познакомившийся с Микаэлом, но и до этого отлично осведомленный о нем. Год назад он в связи со студенческими волнениями в Петербургском университете был арестован, а выйдя на волю, поспешил в Лондон — к Герцену и Огареву.

Николай Альбертини — Степану Громеко.

4 апреля 1862 г.

«Пишу к Вам, дорогой Степан Степанович, через моего доброго лондонского знакомого Налбандяна. Пользуюсь этим случаем, чтобы сказать Вам многое, чего иначе нельзя было сказать. Ежели чего-нибудь не скажу, за кратковременностью срока, остающегося мне для написания письма, — то Вам доскажет сам Налбандян, человек, вполне пользующийся уважением лондонских русских».

Второе письмо написал Александр Герцен.

Александр Герцен — Ивану Тургеневу.

30 марта 1862 г.

«Отче Иван… Записку эту тебе доставит благороднейший и добрейший мой доктор медицины и армянин — Налбандян, — прими его мило. Он вполне заслуживает, — он недавно был в Калькутте и теперь едет в татарофинский город Moskow.

Пишу я, между прочим, вот почему. Некий Куманин сказал мне, что Кавелин и Париже. Что это значит, что он не пишет? Отдай ему прилагаемую записку, пожалуй, пошли с Налбандяном».

EPISTOLE

Касательно знакомства моего с Герценом, Огаревым и Бакуниным я уже объяснил… Я ни в коем случае не знаю ни их намерений, ни их образа действий.

Микаэл Налбандян (Из «Сенатских показаний»)