Михаил Суслов

В одном из календарей в качестве иллюстраций использованы фотокопии портретов И. В. Сталина, в другом – фотографические изображения полуобнаженных женщин (образцы прилагаются). Сообщается в порядке информации».

Развращенные чиновники устраивали подпольные дома терпимости, но, будучи ханжами, запрещали артистам в кино целоваться.

Подручный первого секретаря крупного крайкома описывал быт и нравы своего начальника:

– В воскресенье звонок в гараж: «Помогите мебель переставить». А в беседке сидит первый – за накрытым столом. Богатая закуска, водка, коньяки! Продуктов у них всегда навалом – из районов привозили. Жена его выносит как-то окорок: «Возьмите, нам не нужен»… Первый подходит, в руках ружье. Поехали на охоту. Сели в машину. Рядом с собой на заднем сиденье он пристроил повариху. Баба что надо. Груди, бедра, фигура… Увидели стадо сайгаков. Он уложил штук пять-шесть. Я их быстро разделал, погрузили туши в машину. Вот и дом. Повариха, шустрая такая, юрк из машины. Первый секретарь за ней. Я: «Да на кой ляд она вам?! Повариха же». А он мне: «Э, дружище, это святое дело».

На секретариате ЦК Демичев сказал:

– Нам необходимо укрепить руководство журнала «Партийная жизнь». Товарищ Бугаев часто выпивает, журналом как следует не руководит. В результате содержание журнала стало значительно хуже. Главным редактором можно бы рекомендовать товарища Халдеева. Он имеет опыт партийной работы, с работой в журнале справится.

Брежнев:

– Если это необходимо, то можно такую замену произвести. Но где будет работать товарищ Бугаев? Надо найти ему работу.

Демичев пообещал:

– Мы подберем ему другую работу в печати.

Борис Иосифович Бугаев ничего не потерял – его сделали заместителем главного редактора журнала «Коммунист». Руководители партии не хотели обижать бывшего первого секретаря минского обкома партии и работника ЦК КПСС.

В юные годы, забегая в райком комсомола, где работали симпатичные девушки, я заставал их всегда за одним и тем же занятием: они вымучивали новые почины, о которых можно было доложить начальству.

Когда совсем ничего не удавалось придумать, начиналась борьба за нравственность. Известный публицист Егор Владимирович Яковлев вспоминал, как секретариат ЦК снял его с должности главного редактора журнала «Журналист» за публикацию «носящих модернистский или натуралистический характер фотографий и репродукций картин».

Секретарей ЦК возмутила картина «Деревенская баня». Написал ее Александр Михайлович Герасимов, первый президент Академии художеств СССР, любимец советских вождей, который прославился полным неприятием исканий современных живописцев, поскольку видел во всем новом разлагающее влияние Запада. Выяснилось, что и Герасимову хотелось хотя бы иногда написать что-то хорошее. Но даже ему не позволено было выходить за рамки дозволенного.

При этом начальники легко разрешали себе то, что запрещали остальным. Офицер 9-го управления КГБ описал в мемуарной книге, как он сопровождал в Бразилию секретаря ЦК партии по идеологии Михаила Васильевича Зимянина.

Вечером секретарь ЦК предложил:

– Давай в кино сходим.

– Поздновато.

– Ничего.

– Хорошо, я вызову охрану.

– Не надо.

Офицер девятки заранее выяснил интересы Михаила Васильевича и уже знал, какие кинотеатры есть поблизости.

Честно предупредил:

– Фильм эротический.

Секретарь ЦК по идеологии засмеялся:

– Это тоже надо знать.

В конце фильма охранник, заранее поинтересовавшись, во сколько заканчивается сеанс, предупредил:

– Через пять минут фильм закончится, пойдемте.

Офицер КГБ беспокоился: не дай бог, кто увидит, что советский идеолог и моралист из всех видов искусств выбрал порнографию. И на всякий случай заметил, что ему фильм не понравился.

Зимянин оценил со знанием дела:

– Обычный фильм из этого рода продукции.

Более всего избегали называть вещи своими именами. Помню, как одного ответственного работника аппарата ЦК КПСС внезапно убрали со Старой площади. Он вернулся из отпуска, а на столе выписка из решения секретариата ЦК: «освободить от занимаемой должности…»

Все спрашивали: почему? Он недоуменно разводил руками.

Много позже его начальник объяснил причину: спецтехника зафиксировала откровенный разговор сотрудника ЦК с девушкой легкого поведения. И он, как это бывает с мужчинами после интимной близости, расслабился и рассказал, где и кем работает и кого из сильных мира сего знает лично. На свою беду цековец выбрал даму, работавшую на спецслужбы. Со Старой площади его убрали, но подыскали недурное место. Наказали ведь не за аморальность, а за неумение хранить партийную тайну.

Хорошо помню: в ту пору партийные работники в своем кругу разводили руками, не зная, что делать, что предпринять, как двинуть страну вперед…

Суслов, судя по всему, этого не видел и не сознавал. Может быть, подвело зрение, сказывался возраст. Или, скорее, долгое пребывание на Олимпе мешало осознать реальность.