Михаил Суслов

Акции Попова стремительно росли. Московский хозяин держался все более уверенно. Избалованный вниманием вождя, даже с высокопоставленными чиновниками разговаривал высокомерно. Георгий Михайлович считал, что ему остался всего один шаг до Олимпа – Политбюро. И этот шаг скоро будет сделан. Ошибся.

Донос на хозяина Москвы был не слишком грамотным, но подкреплял сталинские подозрения, что Попов и в самом деле нацелился на кресло первого человека в стране. А у Сталина был один вечный интерес – сохранение полной и единоличной власти. Его друзья и соратники менялись, к концу жизни не осталось ни тех, ни других, только царедворцы.

1 ноября Политбюро постановило:

«Назначить комиссию в составе тт. Маленкова, Берия, Кагановича и Суслова для проведения проверки деятельности т. Попова Г. М. с точки зрения фактов, отмеченных в письме трех инженеров».

Так вождь включил Суслова в число высших руководителей страны.

10 декабря 1949 года Сталин, вернувшийся из отпуска, в первый раз принимал подчиненных в своем кремлевском кабинете. В половине десятого вечера к нему пришли члены Политбюро Берия, Каганович, Маленков и секретарь ЦК Суслов. Привели с собой Георгия Михайловича Попова – для последнего разговора.

Зачем Сталин пожелал увидеть своего прежнего любимца?

Он считал себя тонким знатоком человеческих душ, доверял своим чувствам и эмоциям. Наверное, хотел окончательно решить для себя – что делать с Поповым?

Характерная черта Сталина: он преспокойно расставался даже с недавними фаворитами. Через полтора часа увели уже низвергнутого с Олимпа Попова, а еще через пятнадцать минут в сталинский кабинет запустили вызванного из Киева Никиту Сергеевича Хрущева, в жизни которого начиналась новая глава.

– В столице, – оповестил его вождь, – неблагополучно. Мы бы хотели, чтобы Москва стала настоящей опорой Центрального комитета, и предлагаем вам перейти сюда.

И добавил доброжелательно:

– Довольно вам работать на Украине, а то вы совсем превратились в украинского агронома.

Рядом с вождем

Вождь заметно устал. Состояние здоровья не позволяло ему полноценно заниматься заботами страны. Он заметно ослабил интерес к партийным делам – в нарушение устава съезд партии не собирали много лет. ХVIII съезд состоялся в марте 1939 года. Следующий, ХIХ съезд открылся тринадцать с половиной лет спустя, 5 октября 1952 года, в воскресенье, в семь часов вечера.

Речи были на редкость серыми и скучными, ни одного живого слова. Суслов, как и другие, следил за тем, кому и когда предоставляют слово (это свидетельствовало о положении в иерархии власти), кого критикуют и кого хвалят. Все выступления начинались и заканчивались здравицами вождю. Делегаты автоматически вставали и подолгу аплодировали.

Сталин был уже слаб и отказался делать основной доклад. Отчет ЦК вместо него прочитал Маленков.

Полковник Николай Петрович Новик, заместитель начальника управления охраны Министерства госбезопасности, вспоминал:

«Находясь за сценой, я стал случайным свидетелем, можно сказать, комической сценки. Маленков, Берия, Каганович, Молотов, Микоян окружили помощника Сталина Поскребышева и буквально допрашивали его, будет ли Сталин выступать на съезде и какие материалы он ему готовил. Поскребышев отвечал, что он об этом ничего не знает, материалов не готовил.

Сталин выступил в конце съезда с короткой речью, имея в руках маленькую четвертушку листа, на котором было что-то написано от руки. Я увидел, что у Сталина нет слаженной команды: насколько же он не доверял своим соратникам, если даже не информировал их, будет ли выступать на съезде и о чем намерен говорить!»

Сидевший в зале другой офицер госбезопасности, которому досталось место рядом с народным артистом СССР Николаем Константиновичем Черкасовым, рассказывал:

«Нашему взору предстало световое сияние над головой И. В. Сталина во время его выступления. Не сговариваясь, мы одновременно произнесли: “Нимб”. В зале не было другого яркого источника света, кроме ореола над головой И. В. Сталина. Такое явление возникает, по всей видимости, при большой силе эмоционального напряжения. Все это продолжалось несколько секунд в момент, когда И. В. Сталин произносил с подъемом слова призыва – поднять знамя национально-освободительного движения народов».

Михаил Андреевич Суслов впервые получил право выступить на партийном съезде. Право выйти на съездовскую трибуну – большая честь.

Он порадовался успехам народного образования в Советском Союзе и информировал делегатов о глубоком кризисе за океаном, где трудящихся держат в «темноте и невежестве»:

– В Соединенных Штатах Америки насчитывается свыше десяти миллионов неграмотных; около одной трети детей школьного возраста не учится. Что касается среднего и в особенности высшего образования, то оно является монополией правящих классов и недоступно детям трудящихся.

После съезда, 16 октября, собрался первый пленум нового состава ЦК, на котором по традиции предстояло избрать руководящие органы партии – президиум и секретариат ЦК. Ничто не предвещало бури, которая разразится на пленуме.