Милицейская сага

Виталий Мороз остановился у подножия пивбара «Реанимация», пытаясь понять, чей извращенный ум додумался соорудить у входа в питейное заведение крыльцо крутое и высоченное, будто подъем к пику Коммунизма. И взойти-то наверх требовало усилий. А чтоб спуститься « в вертикали» – такого, видимо, здесь не водилось. Во всяком случае первый же вышедший из бара споткнулся, скатился под ноги Морозу, поднялся и, привычно матерясь, отправился дальше по своим делам.

Наверху, слева от главного входа, располагалась дощатая дверь туалета с нарисованной на ней мелом буквой «М», возле которой красовалось рукописное объявление. Даже не объявление – крик души: «Будь другом – попади», – из-под туалетной двери лениво сочился желтоватый ручеек с характерным запахом.

Схожим запахом – скисшего пива – пропитался и сам переполненный посетителями пивбар. Изнемогающий от жажды Мороз, преодолев естественное отвращение трезвого человека, пробился сквозь толпящихся у стойки мужиков, раздвинул плечом двух передних и молча показал знакомой буфетчице два пальца.

– Эу, ты! Умнее всех, что ли? Здесь очередь, – послышалось сзади.

– Когда я на государевой службе, очередь всегда начинается с меня, – отчеканил Мороз. Он даже не счел нужным повернуться.

Было все-таки в Морозе это редкое умение говорить с простым народом: ропот, едва зародившись, чудесным образом стих, как гаснет от резкого дуновения разгорающийся костерок.

Подхватив два пива, он пробился за крайний, еще не убранный столик с плавающими в пивных лужицах ошметками воблы, брезгливо отодвинул несвежие бокалы, дотянулся до сумки, выдернул не глядя подвернувшийся лист бумаги, подложил на неопрятную поверхность и уже на него водрузил кружки. Первую он влил в себя тут же. И только после этого вернул себе способность соображать.

А подумать было над чем.

В отличие от большинства сыскарей, полагавших, что «волка ноги кормят», Мороз был приверженцем другой истины: «Дурная голова ногам покоя не дает». Несмотря на все усилия, преступление, вроде бы не из самых сложных, «зависало». И настало время, успокоившись, проанализировать факты. Что мы имеем? Едва освещенный километровый участок узенькой и извилистой, как женский ремешок, асфальтовой дороги без обочин, обрывающейся с двух сторон кюветами, – идеальное место для аварий и столкновений. Что, собственно, три-четыре раза в год и происходит. Так, мать везет дочь на раме. Судя по всему, заслышав приближающуюся сзади машину, она предельно съехала к кювету. Возможно, испугалась скорости, – на асфальте остались следы резкого торможения машины. Удар произошел где-то на самом краю: и велосипедистку, и искореженный велосипед вообще обнаружили в последний момент чуть ли не на дне оврага. А поначалу был лишь лежащий посреди дороги детский трупик. Видимо, от удара девочку бросило через раму вперед, вслед за тем грузовик вильнул и ее же переехал. Что во всем этом безусловно и что нам тогда неясно? Безусловно, что грузовик. На одежде погибшей след чуть не во весь рост трупика. Да и сделать блин даже из ребенка – легковушки на это не хватит. Собственно, судмедэксперт подметил это раньше самого Мороза.

… – Тебе одному не тесно? Сдвинься-ка, малый. Вишь – истомились.

Виталий слегка подвинулся, безразлично кивнул, краем зрения пройдясь по двум непрезентабельным мужским личностям с «чекушкой» на двоих. Рупь за два: сто первый километр [11] .

Так, не отвлекаемся. Легко предположить, что за рулем был пьяный, – в другом виде местная шоферня выбирает иные пути. Не случайно дорогу эту так и называют – «алкогольная». Пьяный местный шофер грузовика. Казалось бы, что тут искать. Но вот на исходе, считай, сутки. Они обшарили и перетрясли все. Результат – никакой. Предположим, что грузовик не местный. Хотя трудно представить, за каким рожном незнакомая машина завязалась в извивах дачных дорог, соединяющих лишь несколько деревень да коттеджный поселок. Поселок мы, кстати, тоже обшарили. И все-таки – что если чужак? Тогда имеем мощный минус – необъятно расширяется круг поиска. К тому же что такое для грузовика пристукнуть бампером велик и перескочить через тельце? Минимум косметики и – никаких следов. Налицо, правда, и маленький плюсик: даже если это чужак, не мог он заехать сюда ночью просто на предмет погулять. Стало быть, у кого-то был. Или гостил. Или – калымил. Тогда надо активизировать слухи по поселку. Хотя куда больше? И так все гудит. И – включать «гребенку». То есть розыск и ГАИ пустим по городским автобазам и частным предприятиям, а участковых – на подворные обходы. Так, что же я еще упустил?

– … Возьмешь?

– Что? – Виталий очнулся.

Четвертинка опустела. Один из двух подошедших парней мотал за ремешок поцапанную «Ракету». – Купи, грю, часы, парень. А то – жаба горит.

– Чего ты передо мной паленым трясешь? – Мороз цикнул, привычно входя в роль приблатненного.

– Да ты чего? – возмутился осоловелый продавец. – Ты меня ваще за кого?.. Это мои лично. А паленые – во!

Хвастливо подмигнув, он обнажил запястье, на котором болтался «Ориент». Браслет явно не подходил по руке.