Читаем Милочка Мэгги полностью

В выходные все было по-другому, потому что Пэт с Денни были дома, и Милочка Мэгги не могла лечь спать вместе с мужем. Пэт горько сетовал, что они должны хотя бы раз в неделю садиться за стол все вместе. Это было возможно лишь за воскресным обедом, но именно по воскресеньям Пэт предпочитал столоваться в доме миссис О’Кроули.

Религиозных трений не возникло. По воскресеньям Клод не ложился спать, чтобы пойти с Милочкой Мэгги на восьмичасовую мессу. По вечерам в субботу он вставал на час раньше, чтобы проводить Милочку Мэгги в церковь на еженедельную исповедь. Он ждал ее снаружи или тихо сидел на задней скамье. Когда Милочка Мэгги извинилась за то, что по пятницам подает на стол рыбу вместо мяса, он заявил, что обожает рыбу и что ее нужно подавать дважды в неделю. Весной Денни предстояло первое причастие, и Клод помогал ему учить катехизис. В феврале умерла престарелая матушка Лотти, и Клод пожертвовал дневным сном, чтобы пойти с женой на похороны. После он сказал ей, что был очень тронут величественной и печальной красотой заупокойной мессы.

* * *

— Жду не дождусь того дня, — признался Пэт Мик-Маку за стаканом пива, — когда он покажет свое истинное лицо. Он, аспид, слишком хорош, чтобы быть таким на самом деле.

— Ага, как мои собственные зятья, — согласился коротышка. — Все они аспиды и сукины дети!

(На самом деле он так не думал. Ему просто хотелось выразить Пэту свое сочувствие.)

— А вот в это я охотно верю, — холодно заявил Пэт, — при таком-то тесте.

* * *

Перемены были неизбежны. Прежде всего Клод перестал ходить к мессе.

— Подожду, пока меня примут в лоно церкви, — заявил он Милочке Мэгги. — Неправильно ходить туда, пока я посторонний, как зритель.

Клод шутливо поинтересовался у Милочки Мэгги, зачем она каждую неделю ходит на исповедь, — каким таким образом ей удается за неделю насовершать столько грехов? Милочка Мэгги ответила, что, скорее всего, она исповедуется раз в неделю по привычке. Он улыбнулся и заявил, что это вряд ли можно назвать разумной причиной. После этого Милочка Мэгги перестала будить его, чтобы он проводил ее в церковь. Она стала ходить на исповедь в одиночку.

Клод больше не сидел с Пэтом и Денни после того, как Милочка Мэгги уходила на работу. Он шел с ней и либо стоял в кассирской будке и болтал с ней, либо шел прямо в отель, где работал.

— Я могу посидеть в холле и почитать, пока не придет время заступать на смену.

Милочка Мэгги заподозрила, что Клод перестал проводить вечера с ее отцом, потому что тот задавал ему слишком много вопросов. Ей вспомнился подслушанный обрывок их разговора:

— Как тебя угораздило получить такое имя — «Клод»?

В ответе Клода Милочка Мэгги уловила его ученую манеру, означавшую, что им овладела холодная злость.

— А если я скажу, что моя мать была романтичной натурой? — («Слишком романтичной», — горько подумал он про себя). — И вычитала это имя в викторианском романе?

— Бьюсь об заклад, уж про фамилию-то ты знаешь точно, — не унимался Пэт. — Вероятно, твоего отца звали Бассетт.

— Ваше произношение, почтенный сэр, — ледяным тоном отметил Клод, — оставляет желать много лучшего. К вашему сведению, в середине фамилии «Бассетт» нет ни «т», ни «д».

— Неужто? Тогда, к твоему сведению, — парировал Пэт, — к слову «сэр» никто не добавляет «почтенный». Особенно, если тому, к кому ты обращаешься, еще и пятидесяти нет.

* * *

Это было мартовским утром. Милочка Мэгги с Клодом лежали в постели, отгородившись от дневного света опущенными шторами. Он обнимал и ласкал ее, довольно бормоча обрывки ничего не значащих фраз. Милочка Мэгги осторожно отвела руку Клода в сторону.

— Почему?

— Я не могу. Это мои дни.

— Что за дни?

— Ты знаешь.

Конечно, Клод знал. Но ему нравилось ее дразнить. Он знал о ее странной нелюбви к медицинским терминам, описывающим женский цикл, таким как «менструация», «беременность» и «климакс». Вместо них Милочка Мэгги использовала эвфемизмы: «мои дни», «в положении» и «смена лет». Клоду нравилось пытаться заставить ее использовать медицинские термины, изображая непонимание.

— Я так разочарована.

— Разочарована! А что я, по-твоему, тогда чувствую? — Клод притворился рассерженным.

Внезапно Милочка Мэгги разрыдалась. «Почему я никак не запомню, что она все понимает буквально?» — подумал Клод.

— Дорогая, я ничего такого не имел в виду. Я на тебя не злюсь. Конечно, я знаю, что ты сегодня не можешь. Ничего страшного. Это же всего несколько дней. Я подожду. — И, надеясь сменить ее слезы смехом, добавил строгим тоном: — Только в следующий раз позаботься, чтобы эти дни выпали на выходные, когда я и так не могу к тебе прикоснуться.

— Дело не в этом, — всхлипнула Милочка Мэгги.

Клод обнял ее.

— Тогда скажи в чем, любовь моя.

Милочка Мэгги продолжала всхлипывать.

— Я… я… у меня не будет ребенка. Это уже второй раз с тех пор, как мы поженились, и у меня снова не будет ребенка.

Клод прыснул со смеху.

— Не смейся, — жалостливо сказала Милочка Мэгги.

— Но ты такая смешная, китаяночка моя. Большинство женщин выплакивают глаза, когда у них не приходят месячные. Ты же плачешь, когда все наоборот.

Перейти на страницу:

Все книги серии Через тернии к звездам. Проза Бетти Смит

Дерево растёт в Бруклине
Дерево растёт в Бруклине

Фрэнси Нолан видит мир не таким, как другие, – она подмечает хорошее и плохое, знает, что жизнь полна несправедливости, но при этом полна добрых людей. Она каждый день ходит в библиотеку за новой книгой и читает ее, сидя на пожарном балконе в тени огромного дерева. И почти все считают ее странноватой. Семья Фрэнси живет в бедняцком районе Бруклина, и все соседи знают, что без драм у Ноланов не обходится. Отец, Джонни, невероятный красавец, сын ирландских эмигрантов, работает поющим официантом и часто выпивает, поэтому матери, Кэти, приходится работать за двоих, чтобы прокормить семью. Да еще и сплетни подогревает сестра Кэти, тетушка Сисси, которая выходит замуж быстрее, чем разводится с мужьями. Но при этом дом Ноланов полон любви, и все счастливы, несмотря на трудную жизнь. Каждый из них верит, что завтра будет лучше, но понимает, что сможет выстоять перед любыми нападками судьбы. Почему у них есть такая уверенность? Чтобы понять это, нужно познакомиться с каждым членом семьи.

Бетти Смит

Проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее

Похожие книги

И пели птицы…
И пели птицы…

«И пели птицы…» – наиболее известный роман Себастьяна Фолкса, ставший классикой современной английской литературы. С момента выхода в 1993 году он не покидает списков самых любимых британцами литературных произведений всех времен. Он включен в курсы литературы и английского языка большинства университетов. Тираж книги в одной только Великобритании составил около двух с половиной миллионов экземпляров.Это история молодого англичанина Стивена Рейсфорда, который в 1910 году приезжает в небольшой французский город Амьен, где влюбляется в Изабель Азер. Молодая женщина несчастлива в неравном браке и отвечает Стивену взаимностью. Невозможность справиться с безумной страстью заставляет их бежать из Амьена…Начинается война, Стивен уходит добровольцем на фронт, где в кровавом месиве вселенского масштаба отчаянно пытается сохранить рассудок и волю к жизни. Свои чувства и мысли он записывает в дневнике, который ведет вопреки запретам военного времени.Спустя десятилетия этот дневник попадает в руки его внучки Элизабет. Круг замыкается – прошлое встречается с настоящим.Этот роман – дань большого писателя памяти Первой мировой войны. Он о любви и смерти, о мужестве и страдании – о судьбах людей, попавших в жернова Истории.

Себастьян Фолкс

Классическая проза ХX века
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика