Милосердие в тебе (СИ)

Клод сидел за освещенным столом и что-то оживлённо писал. Перо ловко перемещалось по бумаге под напором тонких пальцев. Кажется, время уже приближалось к рассвету, а мужчина сидел за документами даже не посмев приступить ко сну. Занятие это было абсолютно бесполезным, потому что бумаги в конце концов полетят в камин, но тем не менее, деятельность эта помогала отвлечься от тревоги, что в очередной раз овладела им.

Он ни один раз за эту ночь настороженно подходил к окну, а то и вовсе делал обход по дому, пытаясь хоть каким-то образом оправдать своё волнение. Но усадьба мирно спала, и даже эта тишина казалась ему слишком подозрительной.

Мужчина устало потёр глаза, желая прогнать сонливость и в очередной раз окунул перо в чернила. Он хотел было продолжить писать, но внимание его привлекло пламя свечи, которое стало заметно колыхаться, стремясь потухнуть.

Отложив лист бумаги, Фролло повернулся в сторону сквозняка. В дверном проёме стояла Элисон, которая немного дрожала от ночной прохлады. Мужчина должен был уже по привычке нахмуриться, но заместо этого его лицо украсила улыбка. Юная девушка выглядела настолько по-домашнему, что судья был просто не в состоянии сохранять серьезную гримасу. Она обнимала себя, сжимая ткань льняной сорочки, и немного щурясь смотрела в сторону мужчины, лишь привыкая к яркому свету свечи.

— Иди ко мне.

Судье не стоило просить дважды. Аристократка послушно приблизилась к супругу и села к нему на колени. Он осторожно приобнял девушку и, прижав дрожащее тельце к себе, коснулся губами её лба.

— Вас вновь мучает бессонница? — несколько обеспокоено спросила девушка, но потом взглянула на стол, деревянная поверхность которого даже не проглядывала сквозь количество исписанной бумаги, — Предпочитаете работу вместо сна с супругой?

— Моё сердце, — блаженно промурлыкал мужчина, ощутив прохладные пальцы на своих плечах. Он бы так и вдыхал аромат девичьей кожи, если бы та не потянулась за пером, — Что ты делаешь?

— Я хочу написать Вам письмо, — речь девушки заставила мужчину вопросительно сощурить глаза и отринуть от юного тельца.

— Письма пишут, когда людей разделяет расстояние или вероятность встречи их достаточно мала, — Фролло тяжело вздохнул и положил голову на плечо девушки, — Ты думаешь я отпущу тебя теперь куда-нибудь?

— Что же, тогда… — мужчина не видел её лица, но знал, что на тонких губах покоится улыбка, — Вы видели когда-нибудь море?

— Море?

— Да, море, — ещё более уверенно произнесла девушка и придвинула один из листов бумаги к себе, — Наша усадьба в Англии находилась не так далеко от моря. Мы с Айзеком часто бегали туда, пока Хайвэл нас не видел. Нам нравилось наблюдать за тем, как волны бились о скалистый берег. Они издавали такой приятный, успокаивающий звук. Они бились о скалы и возвращались обратно, бились и возвращались… Там всегда было много рыбаков, которые рассказывали морские легенды. Так захватывающе они повествовали, что даже хотелось верить в их правдивость, — она водила кончиком пера по светлой поверхности бумаги и аккуратно вычерчивала линии.

Любопытство мужчины победило и, отринув от женского плеча, он обвёл глазами рисунок девушки.

— Что это?

— Это море! — торжественно произнесла та и не менее гордым движением вернула перо на законное место.

— Кажется, твоё море совсем не отличается от реки, — ехидно подметил мужчина, — Такое ощущение, что перо погнулось.

— У реки видно берег, а здесь… — аристократка на мгновение сощурила глазки, — А здесь бумага.

— Думаю, уже достаточно поздно для того, чтобы вернуться в постель.

И они поднялись в спальню. Клод с ликованием заметил, что наконец его клонит в сон, но радость эта продлилась недолго, ибо прежняя сонливость девушки испарилась в одно мгновение. Элисон ещё долго ворочалась, оправдываясь тем, что никак не может найти удобную позицию для сна. Она то прижималась к мужчине, то обнимала подушку, то забирала одеяло на свою сторону и ещё успевала попутно вздыхать. Судья же изо всех сил пытался игнорировать её, но когда девушка вдруг успокоилась и уже в течение минут пяти не двигалась, он позволил себе облегченно выдохнуть, о чём тут же пожалел.

— Клод? — подала голос аристократка, вновь перекатившись на другой бок, — Клод, ты спишь?

Элисон приподнялась на локоточках и внимательно посмотрела на бледное лицо мужчины: глаза его были закрыты. Судья кротко простонал, делая вид, что находится в глубокой фазе сна. Брюнетка же обреченно вздохнула, ещё недолго повозилась и устроилась на его плече.

— Знаешь, — она стала мечтательно водить пальчиком по его груди, рисуя на ней самые различные узоры, — Я хотела бы показать тебе море.

***