Милый яд

Келлан привел убедительные доводы в пользу того, что мы с ним стали парой. Как будто мы были судьбой. А Тейт – человек, который видит мир в черно-белых красках, и сомневаюсь, что он сможет принять красоту в сером.

– Не могу, – слова были произнесены так тихо, что их унес от нас ветерок. Это был Тейт Маркетти в самом редком своем проявлении. В самом его настоящем проявлении. Напуганный, полный сожаления и сломленный.

Я схватилась за цепи, замедляя качание. Тейт сзади шагнул вперед, остановив меня. Я ударилась телом о него. Он обнял меня за талию и придержал, накрыв крупной ладонью мой живот и изгиб груди. Я ждала, что он сдвинет руку. Он этого не сделал. Так мы и замерли. Затихли.

Я положила свою руку на его, скользнув ею на опасную территорию, а потом оторвала ее от себя и соскользнула на землю. Тейт взял инициативу в свои руки, выбрав место у горок. Он осмотрелся и устроился на краю Нептуна. Я балансировала на Уране, скрестив ноги. Нас разделяла зеленая горка.

Я не была сильна в астрологии, но однажды поискала информацию по каждой планете. Для Роулинг. Я помнила их символику наизусть. Их правила. Их магию. От меня не ускользнуло, что Нептун ассоциировался со снами, иллюзиями, расплывчатостью и неуверенностью. А Уран? Внезапные перемены. Были ли это хорошие перемены или плохие, я боялась пути к открытию. Было в нас что-то извечно трагическое. Даже в минуты покоя. Мы были двумя пустыми планетами, связанные горем и гравитационным притяжением, которое ни один из нас не мог отрицать. Нам суждено столкнуться и умереть огненной смертью.

– Зачем ты пришел? – спросила я, когда стало ясно, что он не заговорит.

– Я не знаю. – Тейт закинул одну ногу на другую и скрестил руки на груди. Мне понравилось, как неуместно он выглядел в своем костюме на игровой площадке. Как он мог командовать даже этим пространством.

Я не хотела признаваться, почему была в таком отчаянии и выложила тысячу баксов, чтобы отправить Терри на ночь в отель. Почему я всю ночь ждала Тейта. Невидимые нити связывали нас вместе. Мы были марионетками, и ниточки между нами натягивались с каждым днем.

– Я хочу тебя, Тейт, – слова вылетели прежде, чем я смогла их остановить. – Рядом со мной. Около меня. Внутри меня. Я приму все, что смогу получить.

Тейту нужно было время, чтобы привыкнуть к тому, что он чего-то хочет. Признать, что он это заслужил. Честно говоря, мне это тоже было нужно. Но это не означало, что тем временем мы не могли наслаждаться друг другом.

Бросив один взгляд на его лицо, я поняла, почему была настолько не в себе. Но уже слишком поздно плыть к мелководью. Тейт оторвался от Нептуна и направился ко мне. Мое горло сжалось. Он плотоядно нахмурился, на каждом шагу оглядывая каждый сантиметр моего тела.

Подойдя ко мне, Тейт встал между моих ног. Он коснулся пальцем моего подбородка, другим – моей нижней губы.

– Не пойму, что со мной происходит, – признался Тейт, приподнимая мою голову и заставляя посмотреть на него. – Я чертовски тобой одержим, Яд.

Яд.

Его Яд.

Тейт обвил рукой мою шею, скользнув пальцами по волосам и оттягивая мою голову назад. Он наклонился и прошептал на ухо:

– Сейчас я тебя поцелую.

– Прошу тебя, действуй.

Он обжег мои губы своими, и это было трагично, незаконно и прекрасно, как драгоценное произведение искусства, украденное во время кровавой войны.

– Еще раз, – взмолилась я.

Он повторил.

– Еще раз.

Еще один поцелуй.

– Еще, и еще, и еще.

Той ночью, на поле из планет, лишенных звезд, Тейт удовлетворил мои требования, целуя до тех пор, пока на моих губах не появились синяки, а солнце не поднялось над горизонтом. Я тяжело дышала, прижимаясь своим лбом к его.

Слова Лии, сказанные в Ту Самую Ночь, пронеслись у меня в голове.

Влюбляясь, чувствуешь себя бессмертным. Разве тебе этого не хочется?

Да, подумала я. Да, еще как хочется.

Глава шестьдесят седьмая

= Шарлотта =

Я пришла к Тейту с хорошими новостями.

Увидел меня, Терри отшатнулся к дивану с таким видом, словно увидел привидение.

Я нахмурилась. И помахала рукой перед его лицом, ожидая, когда он придет в себя.

– Ты в порядке, Тер? – Да, мы перешли на прозвища, и это было намного лучше того прозвища, которое я дала ему в младшем классе средней школы. Терри-бле.

Он пришел в себя через минуту, теребя цепочку на куртке Келлана. На петельке поблескивал брелок в виде пишущей машинки.

– Где ты ее взяла?

– Келлан как-то оставил ее на крыше.

Он не просил меня объяснить.

Он знал о крыше. Прочитав «Милый Яд», он знал обо всем.

И, если Тейт прочтет ее, он тоже будет знать.

Эта горькая мысль овладела мной. Она выискивала любую возможность напомнить мне, что мы обречены на гибель.

– Эту куртку ему купила его мама, – Терри пролистал несколько заметок, положив одну между нами на кофейный столик. Он ткнул указательным пальцем посреди страницы. – Это случилось примерно в это же время.