Милый яд

Тейт первым перепрыгнул через забор, поймав мою сумку, когда я ее бросила. Я взобралась по железным прутьям, чувствуя, как он рассматривает мое тело, словно ястреб. Металл под моими ладонями был холодным и влажным. В самую последнюю секунду Тейт обхватил меня за талию, с легкостью поднимая и опуская на землю.

Уличный фонарь освещал нас своим оранжевым светом. Я отстранилась от Тейта и наклонилась, чтобы поднять сумку. Парк был усеян гигантскими бетонными сферами, каждая из которых выкрашена в яркий цвет и помечена планетой-тезкой. Я миновала Юпитер, Сатурн и Венеру, положила свои вещи на горку на гимнастической площадке «джунгли» и плюхнулась на качели. Я напряглась, когда Тейт встал позади меня. Он схватился руками за цепи и притянул меня к себе. Я прижалась спиной к его торсу. Его подбородок покоился на моей макушке.

– Я не знаю, что делать, – прошептал он мне в волосы.

– Все просто. Ты толкаешь, я лечу.

– Я имел в виду, с тобой.

– Я тоже…

– Мило, – протянул Тейт, но положил ладони на мою талию, и довольно скоро ветер коснулся моих щек.

Все казалось нереальным. Мы здесь. Тейт раскачивает меня на качелях. Сцены, от которых женщины падали в обморок в популярных романах для молодежи с гарантированным «долго и счастливо».

– Я вышел из зоны комфорта, Чарли.

Я тоже.

С каких это пор мы стали говорить о себе так, что на это нужны были ответы? Я не готова к такому. Не готова к риску.

– Ты отлично справляешься. Но если ты не уверен в этом, может, нам стоит поменяться местами, – я спрыгнула с качелей и показала на освободившееся место. – Я не качала руки. Пришло время заняться чем-то другим, кроме ног.

Тейт опустил взгляд на упомянутые ноги, прошелся по всей их длине. Он не торопился. У него дернулся кадык. Когда Тейт заговорил, его голос звучал хрипло.

– Ничего не меняй.

Я-то шутила, а вот его тон говорил об обратном.

Глядя на него, я была ошеломлена, поэтому снова села на качели. Он продолжил с того места, на котором мы остановились, и снова стал раскачивать их в воздухе.

– Я прихожу сюда, когда нужно проветрить голову.

Когда чувство вины становится слишком сильным. Когда призраки кружатся вокруг меня, и я чувствую, что задыхаюсь.

– От мыслей о Келлане, – заключил он.

Меня поразило, насколько хорошо он знал мои осколки. Настолько, что меня пронзил страх. И от сердца выстрелил в голову. Дорогие мне люди либо умерли, либо возненавидели меня. Это вовсе не молодежный роман. Моя жизнь не вдохновляла на счастливый конец.

Я боролась с сомнениями, удивляясь, когда мне это удалось. По рукам побежали мурашки. От холодного воздуха. От Тейта. От моей редкой демонстрации силы.

– Ты когда-нибудь думал, что Келлан был сильным? – ветер донес мои слова до Тейта. – Чертовски сильным, что так долго справлялся с этим? Потому что я думаю именно так.

Как бы сильно я ни жалела Келлана, пока он был жив, моя жалость стала сильнее к концу «Милого Яда». Теперь я знала историю его жизни. Его страхи. Его триумфы. Его потери. Но кое-что поразило меня, как только я добралась до последней страницы. Он вложил в свои слова нить надежды. В которой не говорилось о человеке, находящемся на грани того, чтобы покончить с собой. Или, может, надежда заключалась в том, что он покончит с собой.

– Книга, – Тейт прочистил горло. – В ней сказано, почему?

– Нет, – я сглотнула, счастливая, что мне не видно Тейта, потому что знала: на его лице увижу разочарование, а это выведет меня из себя.

Он выругался и сбился с ритма раскачивания.

– Мы никогда не обретем покой?

Я не могла с этим смириться. Не могла вынести страданий Тейта, когда он каждый день нес на своих плечах груз от принятого Келланом решения и мучился до самого заката.

– Келлан хотел умереть. Он спланировал свою смерть задолго до того, как я появилась в его жизни, и знал, что сделает это даже после того, как встретил меня. Ты не мог этого предотвратить, – произнося эти слова, я поняла, что они не похожи на ложь, сказанную для того, чтобы умерить боль Тейта. Возможно, я принимала желаемое за действительное, но не могла отделаться от мысли, что эти слова были правдой.

А если так есть?..

Значит, я тоже не могла предотвратить смерть Келлана. С моей губы стекла слеза и упала на землю. Я высунула язык, собирая доказательства. У меня затряслись плечи. Сжав цепи покрепче, я попыталась скрыть слезы, пока Тейт продолжал меня раскачивать, но знала, что он видел. Он всегда видел меня.

Я не смогла бы предотвратить смерть Келлана.

Чем больше я думала об этом, тем больше мне хотелось, чтобы это было правдой. Тем больше я верила, что это правда. Я была закладкой в середине уже написанного романа. Оттягивала неизбежное. Как если бы Келлан написал «Милый Яд», зная, что покончит с собой, что я буду винить себя в его смерти, а он не хотел, чтобы я себя винила. Если Тейт хотел исцелиться, ему тоже нужно ее прочитать.

– Ты должен прочитать рукопись, – прошептала я. Неохотно. Зная, что если он это сделает, то может положить конец нашим отношениям еще до того, как они начались.