Милый яд

Я завела руку за спину, обхватив запястье второй рукой. Эта позиция напомнила мне ту, которую я принимала всякий раз, когда мама ругала Лию за ее оценки. Как будто я тоже была виновата, и мне нужно было уменьшиться, пока мама этого не поняла.

– Рукопись не из кучи того невостребованного материала без адреса, – призналась я.

– Правда? – Рейган тут же выпрямилась, в процессе укачивая Ноя. – Хмм… Ты бы не стала переманивать ее у другого агента. Она твоя? Теперь, подумав об этом, понимаю: я так и не спросила тебя об авторе. Беременность сильно повлияла на мозг, а потом включился мозг новоиспеченной мамы.

Рейган подняла ребенка в качестве доказательства, как Симбу.

– Она не моя. Я имею в виду, что… Ее мне дали. Но я ее не писала.

Она снова приподняла бровь, как бы говоря: «Ну? Кто это сделал?»

– Келлан Маркетти.

Она замолчала, заморгав глазами.

– Брат доктора Маркетти?

– Да.

– И сын Терри Маркетти, – она произвела подсчеты, потирая подбородок. – Ладно. Вау.

– Ага.

– Звонила Хелен. Она говорила как одержимая женщина. Никогда не слышала, чтобы она была так счастлива. Теперь понимаю почему. Бьюсь об заклад, сейчас у нее перед глазами мелькают знаки доллара.

– Я бы не стала ее за это винить.

– Книга и правда хороша, или Хелен ослепил ее потенциал? – Рейган поморщилась. – Прости. Я должна спросить.

– Она хороша, – пообещала я. – Лучше, чем хороша. Великолепна. Как «Несовершенства», только лучше. Сценарий более зрелый, сюжетная линия более оригинальная, все продумано так, что вызовет у читателей кучу эмоций. Передавая Хелен рукопись, я даже не сказала ей, кто автор. Оставила эту часть незаполненной.

– Звучит так, будто ты его защищаешь.

– Да, – в этом признании была изрядная доля стыда.

– Я слышала, как умер Келлан, издательское сообщество было таким маленьким, как и осталось. Ты делаешь для него великое дело.

– Я пытаюсь.

– Хелен упомянула, что планирует отправить предложение на этой неделе.

Я замерла.

– Правда?

– Это твоя книга. Твой выбор, принимать ли предложение. Дай знать, если понадобится помощь в пересмотре контракта.

– Вау, – я и правда была поражена. – Спасибо.

– Между нами: у меня такое чувство, что ты можешь увеличить аванс за рукопись, – она подмигнула мне.

И внезапно публикация книги Келлана показалась мне реальной.

Глава шестьдесят пятая

= Шарлотта =

Я приехала домой в дурацки хорошем настроении.

Конечно, нас с Тейтом прервали прежде, чем мы успели дойти до конца.

И да, я чуть не потеряла девственность на пороге его дома, на публике.

И ладно, может быть, я разволновалась и сбежала, придумав глупую отговорку, в которую никто, не говоря уже о Тейте, не поверил бы.

Тебе нужно сбегать в химчистку, пока дождь не испачкал твое платье из комиссионного магазина? Не могла придумать ничего лучше, Шарлотта?

Но я была на шаг ближе к выполнению своей клятвы Келлану, и это должно было что-то значить. И, возможно, если я выполню данное ему обещание, то не почувствую себя мешком дерьма за все, что творила с его братом.

Дверь в комнату Лии со скрипом отворилась. Я даже не знала, что она дома. Что было глупо теперь, когда я подумала об этом.

Это Лия.

Конечно.

Она всегда дома.

Что хорошо, поскольку, если когда-нибудь она совершит преступление, домашний арест ничуть не изменит ее образ жизни.

Я сидела на диване и притворилась, что не слишком нервничаю в ее присутствии, переключая с канала на канал. Лия вошла в гостиную в золотом обтягивающем платье с открытыми плечами и с безупречным дымчатым макияжем.

На каждом запястье висело по вешалке. На одной был черный блейзер. На другой – пальто до колен.

У меня на языке вертелся вопрос. Я сдержалась, пощипывая себя за ногу, внезапно встревожившись, что испытывала исключительно в ее присутствии.

Я перевела взгляд на телевизор, блуждая туда-сюда между гниющими трупами в какой-то детективной драме и Лией, нарядившейся впервые почти за девять лет.

Лия победила. Я не могла перестать пялиться. Если бы мы разговаривали, я бы побежала в свою комнату и предложила ей свою любимую заколку для волос. Ту, которую мама купила после того, как я заработала стипендию в Сент-Пол. Заколка соответствовала оттенку золота платья и хорошо сочеталась с пальто.

Я вздохнула. Громче, чем намеревалась.

Взгляд Лии переместился на меня.

Я гадала, когда мы нарежем говядину и разделим тушеное мясо, но, похоже, это произойдет не скоро. Мы не разговаривали с тех пор, как я нашла письмо, и теперь, когда она смотрела на меня, а я пялилась на нее во все глаза из-за ее наряда «одиннадцать из десяти», мы почти признали существование друг друга впервые за целую вечность.

– Я иду на свидание с Джоной.

На экране один из судмедэкспертов вытащил изо рта жертвы свернутое письмо с вырезанными буквами. Что-то застряло у меня в горле. Крик. От счастья или тревоги, я не знала.

– Я сказала, что иду на свидание с Джоной.