Миниатюры с натуры

Раз попотчевали, второй раз… Кое-кто из друзей засомневался, не повлияет ли гостеприимное потчевание на… не согнутся ли колени?

— Братцы! — спокойно пояснил Остап Вишня. — Не волнуйтесь. Я свои колени хорошо знаю. Они меня никогда не подводили, вовремя доносили до трибуны, а ухватившись за трибуну — радуя смехом людей, смеюсь и я.

И вправду, на встрече в селе Кочубеевке Остап Вишня читал свои произведения великолепно.

А как тепло приветствовали любимого автора — не передать словами. Щедрые, бурные аплодисменты всюду сопровождали его выступления.

На одной из литературных встреч мне тоже посчастливилось присутствовать.

Хотя это и давненько было, но хорошо припоминаю, как из окружающих сел ехали и пешком шли в село Белоцерковка на Полтавщине, чтобы послушать Остапа Вишню.

Столько прибыло, что казалось, не встреча, а ярмарка!

Соорудили импровизированную трибуну. Остап Вишня хотя и тихо читал, но радиоумельцы вмонтировали громкоговорители, и далеко-далеко было слышно голос юмориста. Родители, которые стояли поодаль, поднимали вверх детей-школяров и душевно говорили:

— Детки! Смотрите и запомните — вон Остап Вишня.

Популярность Остапа Вишни в те годы, как писал Иван Микитенко, воистину достигла непревзойденной высоты.

Коснемся краешком вопроса о влияниях. Юмореску «Как меня учили» я переделывал, чтобы не соврать, раз двенадцать, а может, и больше.

Прочитаю, переделаю, отложу в сторону, снова беру, читаю и — ох! — не то. Не то и не то — не смешно.

Беру и терпеливо переписываю.

Я уже упоминал где-то о том, что в тысяча девятьсот семнадцатом году слесарь-железнодорожник уверял — бога выдумала буржуазия. Выдумала, чтобы рабочий люд в покорности держать, страхом божьим пугать.

В том же году я, вспоминая церковноприходскую школу, сложил устную юмореску «Урок божий».

Лет сорок прошло с того времени. Дистанция, можно сказать, подходящая.

И вот вам — радуйтесь! Получаю открытку. Пишут из газеты «Молодь України».

«Ваша юмореска «Как меня учили» не оригинальна, она напоминает произведения О. Вишни на эту тему. Печатать не будем. С приветом! Литсотрудник отдела литературы и искусства…»

Очевидно, рецензент имел в виду известную юмореску Остапа Вишни «Как мы когда-то учились» — на тему о том, как сельские ребята проходили школьную науку на пастбище.

Не отрицаю — сходство есть. Обе юморески написаны украинским языком.

Несомненно, великие классики юмора и сатиры: Котляревский, Гоголь, Салтыков-Щедрин, Квитка-Основьяненко, Чехов и неповторимый чародей современного народного юмора Остап Вишня — все на нас влияли.

Влияли они и на меня. Но как?

Произведения знаменитых учителей читал, перечитывал и учился.

А разве на бессмертного Гоголя не влияли его предшественники?

В своих воспоминаниях Остап Вишня писал:

«Был ли я последователем кого-либо? Сознательно — нет».

Под этими словами и я подписываюсь обеими руками. Сознательно — нет и нет!

Надеемся, что литературоведы, теоретики юмора и сатиры рано или поздно сделают свое квалифицированное резюме.

На Всеукраинском совещании писателей-юмористов, созванном в редакции «Червоний перець», Остап Вишня говорил: «Порой меня в бок толкают. Вот тот и тот вашим стилем пишет — наследует… Не согласен. Каждый из присутствующих идет своим собственным литературным путем. Имеет свой стиль, свою манеру письма. Что из того, что мы все в своих произведениях используем такие выражения, как «По правде берешь? Чтоб у тебя, хапуга, вот так по правде глаза вылезли!» Значит — не чураемся народных выражений».

Все мы знаем скромность и тактичность Павла Михайловича, но согласен: копировать литературный почерк — вещь, безусловно, невозможная.

Известно — каскадные, чудесные юморески Остапа Вишни и тогда имели и ныне имеют огромный успех у читателей.

Они учили и учат, как следует пользоваться богатейшими сокровищами украинского народного юмора, которыми так талантливо и так непревзойденно владел незабываемый Павел Михайлович.

В свое время я тоже, грешным делом, путал М. Кольцова и А. Зорича.

Читаешь, сопоставляешь — не хмурьте брови, честное слово, терялся. Манера письма и стиль — одинаковые.

Вчитаешься — нет! Ошибся. Стиль, манера письма и сама интонация — разные.

Грешил я и на чудесного писателя-юмориста Капельгородского Филиппа.

Любителя юмора и сатиры я спрашивал, прикрыв рукой фамилию автора: кто?

— Вы еще и спрашиваете, — говорят мне. — Известно кто — Остап Вишня.

Поднимаю ладонь — Филипп Капельгородский.

Что же вы хотите, молод, в литературе новичок…

Филипп Капельгородский вошел в литературу еще тогда, когда Остап Вишня заканчивал церковноприходскую школу, а я под стол пешком ходил.

Пересыпанные народными остротами и шутками сочные юморески Ф. Капельгородского сказались и на нашем творчестве.