Минус четыре по Цельсию (СИ)

- Как же вовремя он выскочил, - качаю головой я. – Словно знал…

Аня протягивает мне свой рюкзак с коньками, другой рукой отбрасывая с лица свои волосы.

- Малая не успокоится, - говорит она серьезно. – Теперь, когда мы не прогнали ее сразу…

- Ну, может с этим, - киваю в сторону двери, - с Маратом, найдет… Точки соприкосновения…

Анечка снисходительно смотрит на меня, потом берет под руку и, как только что Валька, тянет к выходу.

- Любим мы тебя, Ланской, дуры наивные… - говорит она со вздохом. - А ты про нас так ничего и понял до сих пор…

- Э-э-э… Так я… - мямлю удивленно.

Она поворачивает меня к себе, поднимается на носочки и едва касается губами моих губ.

- И никогда не поймешь, - добавляет она без улыбки.

 

Выскакиваю на лед. Самым последним, конечно же. Под тяжелым и неодобрительным взглядом Нинель. От немедленного жесткого нагоняя меня спасает только то, что за минуту до меня из калитки вылетает раскрасневшаяся, запыхавшаяся Анечка, не оставляя у тренеров сомнений, что сегодняшнее опоздание – наша с нею общая заслуга. А с некоторых пор, все, что у меня происходит с Анечкой имеет в глазах Нинель право на некоторое извинение.

Сегодня народ тусует в свободном режиме, начало зачетов только завтра. Поэтому на льду одновременно толпятся почти все мои старые знакомые.

- Ланской!..

Оборачиваюсь на громкий окрик.

Такой же здоровый. В отличной форме. Не набравший ни грамма лишнего за время, проведенное на больничной койке. Вообще не изменившийся за все годы, что мы не виделись…

Подъезжаю к нему. Он смотрит внимательно, сжав губы в тонкую, упрямую нить.

А потом просто и резко сграбастывает меня своими ручищами и несколько раз хлопает ладонью по спине.

- Рад видеть, друг… - говорит он, отстраняясь и усмехаясь, как всегда, скупо.

- Я тоже, Миш…

И… разъезжаемся. Вот такой он, Мишка Щедрик. И это еще был с его стороны ого-го порыв. Я вообще от него не ожидал большего чем просто взмах рукой от противоположного бортика.

Стайка девчонок Московиной. Машут, улыбаются. Ее же парники Гарямовы, Саша и Даша. С ними мы были вместе в Корее…

Наши, зеркалята, тут же носятся как угорелые. Машка, Динка… Валя красиво заходит в вираж и выгибается в кантилевер…

Много незнакомых лиц. Вчерашние юниоры от школ Шиповенко и Федина, для которых это будет первый взрослый сезон. Посмотрим, посмотрим… Кстати, мой новый знакомый, Марат Кондрашов, очень недурно держится, показывает и вращения, и вполне грамотные прыжки… Нужно будет с ним повнимательнее. А то эти, юные сердцем да чистые помыслами… Один раз я уже недооценил соперника, подкравшегося ко мне с открытым забралом и без оружия. До сих пор расхлебываю…

Раскатываюсь. Разогреваюсь. Настраиваюсь.

Останавливаюсь на полминуты глотнуть воды, и рядом со мной у бортика тут же приземляется знакомая фигура.

- Привет, обманщик!

С улыбкой поворачиваюсь к ней.

- Здравствуй, твое величество!

Лиза тут же подбирается и приосанивается, упирая руки в боки.

- Да, блин, величество, - задирает нос она. – И мое величество тобою недовольно. Кто мне обещал баскетбол?

В ажиотаже, выписываясь из больницы, да еще и под впечатлением от свалившейся мне на голову Сашки с ее проблемами, я совершенно забыл, что договорился с Лизой еще раз погонять мяч. Непростительно…

Церемонно опускаюсь перед ней на одно колено.

- Повинную голову меч не сечет, - воздеваю к ней руки. – Не вели казнить, всемилостивейшая, вели… Вели…

Лиза с надменной улыбкой смотрит на меня.

- И что ж тебе повелеть?

- Вели… поцеловать тебя, куда душа твоя изволит.

Лизель громко хохочет на эту мою наглость, объезжая меня по кругу.

- Ишь, чего захотел, - ехидно произносит она. – Обойдешься. Ходи нецелованый. Вот такое будет тебе наказание.

Она подкатывается ко мне вплотную и двумя руками поднимает пряди волос у меня на голове, скручивая мне рожки.

- Демон-соблазнитель, - шепчет она чуть-слышно. – Не на такую напал… Целуйся со своими девочками…

Я с удивлением замечаю, что ее щеки наливаются румянцем.

- Лиза, что ты… - тихо говорю я. – Я же пошутил…

- Дурацкая шутка вышла, Сережа…

Улыбка сползает с ее лица, как смытый волной рисунок на песке.

Взлохматив ладонью мои волосы, она разворачивается и быстро уносится прочь, к своей школе, оставив меня в недоумении и в коленопреклоненной позе.

Только несколько дней спустя, уже вернувшись в Москву, я узнал, что Лиза тем утром совершенно случайно обнаружила своего парня, Андрея Лазурова, в недвусмысленных объятиях одной из девочек. Что называется, в самый разгар… Ну вот ее и вынесло… И это Лиза, которая, в отличие от многих из нас, никогда не позволяла себе вольностей во взаимоотношениях. И в других этого не терпела… Если бы я знал… Но в тот день я решил, что у нее просто паршивое настроение и выбросил ее из головы.

На команду ЦСКА смотрю внимательно. Ищу глазами ту самую… К которой когда-то душа рвалась и по которой сердце сохло… И даже не знаю, что почувствую, когда увижу…

Но ее нет. Может быть пока нет… А может быть вообще не приехала. Бросила кататься. Или снова травма… Разошлись наши дорожки. За два с лишним года ни слова…