Минус четыре по Цельсию (СИ)

- Слушай, - прошу я ее, - ты, когда сверху, руку можешь мне не в плечо упирать, а в затылок, или лучше вообще за голову мою держись. А то у меня хода совсем нет для равновесия…

- Хорошо, конечно, - спокойно кивает она.

И делает именно так, как я говорю.

Или.

- Когда я тебя там кручу не сгибай ногу, а то лезвием мне только что чуть нос не подровняла…

- Ой, извини…

- Не извиняйся, - перебиваю ее я, - просто делай…

- Я поняла…

И тут же.

- Не сжимай ты мне так бедро, - шипит она сквозь зубы. - Больно же…

- Я боюсь, чтобы ты не упала… - оправдываюсь я, ослабляя хватку.

- Я не упаду, просто держи нормально, и не выламывай вот здесь, - Сашка шлепает себя по ляжке. - Дай я ровно стану, вот так ногу подниму и тогда уже подхватывай. Не тяни и не дергай…

- Ладно, давай так…

При этом – никаких обид. Мы оба понимаем, что это рабочий процесс, и все сантименты можно отложить на потом. На перерыв, например…

- Аи-й, не трогай!.. - ощутимо получаю по рукам, едва попытавшись ее обнять. - Больно!..

Саша отстраняется, отодвигаясь от меня на край лавки.

- Прости пожалуйста… - с виноватым видом пристраиваюсь на корточках у ее ног. – Покажи, что там у тебя…

- Ничего интересного…

- Покажи, говорю…

Насильно стаскиваю с нее куртку и задираю до плеча рукав тонкого гольфа. Мне предстает внушительных размеров гематома на всем ее правом предплечье.

- Ох ты ж, господи…

Мы в тот день неудачно упали, я не успел ее подхватить, и Сашка от души приложилась о лед.

- И нога тоже, - жалобно произносит она, кивая на свое бедро.

Стягиваю с нее шорты с лосинами и, стараясь не обращать внимания на прозрачные кружева трусиков, с ужасом рассматриваю лиловый синяк на ляжке.

- Твоя работа, - шмыгает носом Сашка. – От большой любви, наверное…

В чем-то она права. Боясь ее уронить, на поддержках я хватаю ее с такой силой, что и у здорового человека могут появиться синяки. Что уже говорить про нее, беднягу, у которой обычный ушиб в прямом смысле может вылиться в обширнейшую гематому.

- Сейчас мы это все обработаем… - говорю я.

У меня в сумке всегда есть анестезирующий крем и салфетки. Не для меня. Для нее…

Пока я мажу и легкими движениями втираю пахнущий мятой гель ей в кожу, Сашка вздрагивает от боли, но вымученно улыбается и запускает ладонь мне в волосы.

- Заботливый мой… Ласковый мальчик… - произносит она едва слышно.

Я замираю, ощущая свою вполне предсказуемую реакцию на близкое присутствие и прикосновения очаровательной молодой женщины. И слегка, кончиком пальца, провожу по ее гладкой, нежной коже под тонкой тканью черных кружев. Саша на мгновение закусывает губу, закрыв глаза и затаив дыхание, но потом, выдохнув, останавливает мою руку, не позволяя мне ничего более.

- Не надо… - тихо просит она. – Не сегодня… Может быть в другой раз…

- Прости…

Я убираю ладонь, и домазав остатки геля, промокаю ее раны салфетками.

- Мне безумно хочется, - извиняющимся тоном бормочет Сашка, - но мне немного… неважно. С утра сегодня…

Я беру ее ладони в свои и целую кончики тонких пальцев.

- Попросить Леру, чтобы она прямо сейчас отвезла тебя домой?

- Да, наверное…

В тот раз Сашка исчезла с горизонта на целых пять дней, не отвечая ни на звонки, ни на сообщения. На мои вопросы Лерка лишь отмахивалась, коротко повторяя одно лишь: «Отвяжись, потом все узнаешь».

Но потом я укатил в Питер на контрольные прокаты.

Ну, а вернувшись и приехав на репетицию в Лужники, я снова застал Сашеньку там, веселую, восхитительно красивую и, как всегда готовую ко всем нашим экспериментам на льду…

Сегодня на ней белый, облегающий вязанный свитер и неизменные черные лосины. Идеальная экипировка для тренировок. А еще, она в этом всем очень милая и безумно привлекательная. Мужская половина участников нашего шоу смотрят на меня с завистью.

- Ох уж этот Валет, - хихикает Димка Соколов, нарезая вокруг нас с Сашкой круги беговыми. – И всегда самая красивая и самая эффектная барышня - рядом с ним… Никому так не везет…

Сашка краснеет от удовольствия и хитро смотрит на меня.

Димкину реплику слышит его партнерша по спорту Леночка Бодрова, и тут же включает ведьму.

- А этому, Соколов, нужно не завидовать, - сварливо заявляет она, - а так себя вести с девушкой, чтобы она рядом с тобой себя королевой чувствовала.

Димка, как герой картины Мунка, хватается руками за голову, делая страшные глаза.

- Ой, все… - обреченно произносит он. - Ленка вышла на тропу войны. Пошел я сдаваться в плен…

Соколов укатывается следом за фыркающей и надменно задравшей нос Ленкой. А я обнимаю Сашеньку и глажу ее по волосам.

- Ты и правда, выглядишь потрясающе, - говорю я. – Дух захватывает…

- Соскучилась, - улыбается она. – Для тебя старалась… Даже в первый раз за полгода за руль сегодня села, чтобы сюда приехать…

Мне не хочется ее отпускать, и я с наслаждением чувствую ее тепло, и вдыхаю ее запах.

- Ты меня сегодня катаешь?.. – интересуюсь.

- Я тебя краду… - заявляет она с коварным блеском в глазах…

Сопротивляться бесполезно. И совершенно не хочется.

Поэтому, после тренировки, мы, ни с кем не прощаясь, быстро удираем из здания.