Мир без конца

Мерфин все еще словно летал после вчерашнего. Он ощущал себя так, будто слегка выпил. Заснул, воображая нагое тело Керис и проснулся с улыбкой. Вдруг ему вспомнилась ссора с Элфриком из-за Гризельды. Юноша испугался, что Эдмунд начнет кричать: «Ты обесчестил мою дочь!» – и ударит поленом по лицу.

Мимолетное видение испарилось, едва олдермен сел за стол и взял ложку, но, прежде чем начать есть, сообщил Мерфину:

– Теперь у нас есть приор, и я хочу как можно скорее приступить к строительству нового моста.

– Хорошо, – ответил юноша.

Суконщик съел ложку супа и причмокнул:

– Никогда не ел такого превосходного супа, леди Мод.

Матушка заулыбалась.

Мерфин был благодарен Эдмунду за такую учтивость по отношению к его родителям. Семья рыцаря болезненно переживала свое падение, и то, что у них за столом сидит олдермен города и называет их сэром Джеральдом и леди Мод, было как бальзам на раны.

Рыцарь поддержал разговор:

– Я чудом женился на ней, Эдмунд, вы знали?

Мерфин был уверен, что олдермен уже слышал эту историю, но тот ответил:

– Да что вы? Как же это случилось?

– Увидел ее в храме на Пасхальное воскресенье и влюбился сразу же. В Кингсбриджском соборе собралось, наверно, не меньше тысячи людей, но она была самой красивой среди женщин.

– Ну, Джеральд, не преувеличивай, – одернула Мод.

– А потом она затерялась в толпе, и я не мог ее найти! Даже не знал, как ее зовут. Всех спрашивал, кто эта милая светловолосая девушка, и мне отвечали, что все девушки милые и светловолосые.

Мод пояснила:

– Я торопилась уйти после службы. Мы остановились на постоялом дворе «Остролист», моей матери нездоровилось, и мне нужно было поскорее вернуться к ней.

– Я обошел весь город, – продолжал сэр Джеральд, – но нигде не мог ее найти. После Пасхи люди разъехались по домам. Я жил в Ширинге, а Мод в Кастереме, но откуда же мне было знать. Думал, никогда ее больше не увижу. Мне она показалась ангелом, который спустился на землю проверить, все ли пришли на пасхальную службу.

– Джеральд, прошу тебя.

– Мое сердце разбилось. На других женщин я и смотреть не мог. Уже было решил провести жизнь в тоске по кингсбриджскому ангелу, как увидел ее на турнире в Винчестере.

– Только вообразите, подходит какой-то совершенно незнакомый человек и говорит: «Это вы. Прошло столько времени! Вы непременно должны выйти за меня замуж, прежде чем исчезнете опять». Я решила, что передо мною сумасшедший.

– Удивительно, – покачал головой суконщик.

Мерфин решил, что добрая воля олдермена подверглась немалому испытанию, и прервал рассказ:

– Ну, одним словом, я сделал пару рисунков на чердаке собора.

Эдмунд кивнул:

– Каменный мост, с разъездом для двух повозок?

– Как вы говорили, и со спусками по краям. Еще я придумал, как сократить расходы примерно на треть.

– Потрясающе! И как же?

– Покажу, когда доедите.

Эдмунд дохлебал суп и встал.

– Я готов. Идем. – Он повернулся к сэру Джеральду и слегка склонил голову. – Благодарю вас за гостеприимство.

– Мы очень вам рады, олдермен.

Мерфин и Эдмунд вышли под легкий дождик. Юноша повел олдермена не в собор, а к реке. Неровная походка олдермена узнавалась издалека, и каждый второй приветствовал его дружеским словом или почтительным поклоном.

Мерфин вдруг заволновался. Он трудился над конструкцией моста несколько месяцев. Наблюдая в церкви Святого Марка за плотниками, которые стелили новую крышу, он все время размышлял о мосте. Теперь же ему предстояло посвятить в плоды своих раздумий другого человека.

А тот пока даже не догадывается, насколько необычен замысел.

Грязная извилистая улица тянулась между домами и мастерскими. За два столетия мирной жизни городские укрепления разрушились, кое-где о них напоминали лишь бугры, ныне служившие частью естественных оград для огородов. У реки работали те, кому по роду занятий требовалось много воды, прежде всего красильщики и дубильщики.

Мерфин и Эдмунд прошли на илистую отмель между бойней, откуда исходил сильный запах крови, и кузницей, где молоты били по железу. За узким рукавом реки лежал остров Прокаженных.

Олдермен спросил:

– Зачем ты привел меня сюда? Мост же стоит в четверти мили вверх по течению.

– Стоял. – Юноша глубоко вдохнул. – Думаю, новый нужно строить здесь.

– Мост на остров?

– А другой с острова на тот берег. Два маленьких моста вместо одного большого. Намного дешевле.

– Но людям придется пересекать остров, чтобы добраться от одного моста до другого.

– Ну и что?

– А то, что там прокаженные!

– Остался всего один. Его можно переселить куда-нибудь в другое место. Болезнь-то, кажется, исчезла.

Эдмунд задумался.

– Значит, все приезжающие в Кингсбридж окажутся на том самом месте, где мы стоим сейчас.

– Нам придется построить новую улицу и кое-что снести, но это небольшие расходы по сравнению с тем, что можно сберечь на мосте.

– А с той стороны…

– Пастбище аббатства. Я видел все как на ладони, когда работал на крыше церкви Святого Марка. Там и додумался.

Эдмунд закивал.

– Вполне разумно. Странно, почему мост не построили здесь с самого начала.