Мир без конца

Девушке очень хотелось хоть как-то обнадежить Вулфрика, взбодрить, развеселить, но она и сама не тешила себя пустыми мечтами. Лорды нередко оказывались мелочными и мстительными, а Ральф не производил впечатления человека великодушного. Мальчишкой он был глуп и жесток: Гвенде никогда не забыть тот день, когда он застрелил из лука ее пса, – и оснований считать, что с годами он переменился, не находилось.

Новый лорд въехал в господский дом со своим закадычным дружком, похожим на молодого бычка, сквайром по имени Алан Фернхилл, с которым с присущей всем сквайрам беспечностью они пили лучшее вино, ели цыплят и тискали служанок.

Поведение старосты Нейта подтверждало справедливость опасений Гвенды. Староста не вымогал у Вулфрика более крупной взятки – верный признак, что ему известен исход дела.

Аннет, пожалуй, тоже сомневалась в успехе. Гвенда подметила явные перемены в ее поведении. Она уже не столь задорно откидывала головку, не так виляла бедрами, куда реже слышался ее звонкий смех. Гвенда надеялась, что Вулфрик не обратит на эти перемены внимания: ведь ему и без того хватало забот, – но ей чудилось, что теперь он стал раньше возвращаться по вечерам от Перкина, и вдобавок сделался куда угрюмее.

В воскресенье утром девушка с удивлением поняла, что Вулфрик до сих пор лелеял малую надежду. Когда служба закончилась и отец Гаспар уступил место лорду Ральфу, Вулфрик закрыл глаза и зашевелил губами, должно быть, вознося молитву своей покровительнице, Пресвятой Деве.

В церкви, конечно, собрались все, включая Джоби и Этну. Гвенда стояла в стороне от родителей. Порой она, правда, перекидывалась парой слов с матерью, но только когда рядом не было отца. У того на лице осталось ярко-красное пятно от полена, которым она когда-то его обожгла. Девушка не встречалась с ним взглядом, ибо все еще опасалась, но чувствовала, что и папаша теперь ее побаивается.

Ральф сидел в деревянном кресле, окидывая крестьян оценивающим взором, как покупатель на скотном рынке. Слушания в этот день в основном сводились ко всевозможным объявлениям. Нейт сообщал, кто в какой день следующей недели трудится на наделе лорда, а кому и когда требуется нести повинность на общинной запашке. Староста не предлагал задавать вопросы, а это означало, что Ральф не собирается ни с кем договариваться, готов лишь приказывать.

Далее староста перешел к насущным делам: в понедельник на Сотенном поле нужно закончить сбор колосьев, чтобы во вторник на жнивье выпустить скот, а в среду на Долгом поле пора начинать осеннюю вспашку. Обычно по таким поводам спорили редко, лишь самые ретивые крикуны излагали свои мнения и отстаивали каждый свое, но сегодня и они сидели тихо, пытаясь получше понять нового лорда.

Главное решение, которого все ждали, староста никак не выделил. Все так же скучно он произнес:

– Вулфрику не дозволяется наследовать земли, которые держал его отец, так как ему всего шестнадцать лет.

Гвенда посмотрела на Ральфа. Тот попытался спрятать улыбку, поднеся ладонь к лицу, и – как показалось девушке, неосознанно – дотронулся до сломанного носа.

– О своем решении относительно земель покойного Сэмюела лорд Ральф сообщит позже, – добавил староста.

Вулфрик застонал на всю церковь. Он ожидал подобного решения, но услышать его было тяжело. Девушка видела, как юноша, пряча лицо, повернулся ко всем спиной и прислонился к стене, чтобы удержаться на ногах.

– На сегодня все, – закончил староста.

Лорд Ральф встал и медленно прошел по церкви, косясь на раздавленного отказом Вулфрика. «Каким же он будет лордом, – думала Гвенда, – если перво-наперво воспользовался властью для того, чтобы отомстить?» Следом за Ральфом, опустив голову, шагал староста Нейт. Он понимал, что решение лорда несправедливо. Когда оба вышли, люди загомонили, но Гвенда молчала, не сводя глаз с Вулфрика.

Юноша по-прежнему стоял у стены, и смотреть на него было безумно больно. Взглядом он нашел Аннет. Та побелела от ярости. Конечно, она подойдет утешить Вулфрика… но вместо этого дочь Перкина быстро отвернулась. Что у нее на уме?

Высоко подняв голову, Аннет двинулась к выходу, за ней пошли родные. Она что, даже не поговорит с Вулфриком?

Видимо, юноша задал себе тот же вопрос и рванулся за невестой.

– Аннет, подожди.

Все затихли.

Девушка обернулась. Вулфрик встал перед нею.

– Мы ведь все равно поженимся, правда?

От его жалостливой мольбы Гвенда моргнула. Аннет молча смотрела на жениха, явно намереваясь что-то сказать, а Вулфрик говорил и говорил все тем же недостойным, молящим тоном:

– Лордам нужны хорошие работники, чтобы трудиться на земле. Наверное, лорд Ральф даст мне надел поменьше…

– Ты сломал ему нос, – резко перебила Аннет. – Он никогда тебе ничего не даст.

Гвенде вспомнилось, как приятно было Аннет, когда эти двое из-за нее дрались.

Вулфрик упорствовал:

– Тогда стану батраком. Я сильный. Для меня всегда найдется работа.

– Но ты будешь беден всю жизнь. Ты это хочешь мне предложить?

– Мы будем вместе, как мечтали в тот день в лесу, когда ты сказала, что любишь меня. Помнишь?