Мир без конца

– Внутри она горячая и мокрая, как я. – С этими словами она приняла Вулфрика в себя. Ей случалось быть с мужчинами прежде, но ничего подобного она раньше не испытывала. Она ощущала себя заполненной, но ей было мало и хотелось больше. Она двигалась заодно с движением его бедер: вверх-вниз, вверх-вниз, склонилась над ним и поцеловала в губы, окруженные бородкой.

Он обхватил ладонями ее голову и поцеловал в ответ.

– Я люблю тебя, – шептала Гвенда. – Так тебя люблю.

Он зарычал в исступлении, и она запрыгала на его бедрах, точно на спине необъезженной лошади. Наконец он излился в нее, вскрикнул и проговорил:

– О, я тоже тебя люблю! Я люблю тебя, Аннет!

28

Вулфрик вновь уснул, но Гвенда от волнения спать не могла. Она таки сумела завоевать его тут же – в этом девушка не сомневалась. Не имело значения, что пришлось в какой-то миг притворяться Аннет: главное, что он любил ее с такой страстью и целовал потом с такой нежностью и благодарностью, что стало ясно – он принадлежит ей навсегда.

Сердцебиение улеглось, мысли пришли в порядок, и Гвенда вновь вспомнила о споре за наследство. Она не была готова уступить, особенно теперь. До рассвета она размышляла, что же можно сделать. Когда Вулфрик проснулся, Гвенда сказала:

– Я иду в Кингсбридж.

– Зачем? – удивился он.

– Вдруг ты все-таки можешь получить свою землю.

– Как?

– Не знаю. Но Ральф пока никому ее не передал, поэтому еще не все потеряно. А ты заслужил землю, она полита твоим потом.

– Что ты собираешься делать?

– Повидаюсь с братом. Филемон лучше разбирается в таких делах. Он что-нибудь придумает.

Вулфрик как-то странно посмотрел на нее.

– Что не так? – спросила она.

– Ты вправду меня любишь?

Она улыбнулась, переполненная счастьем, и ответила:

– Давай как-нибудь повторим. Договорились?

На следующее утро Гвенда сидела на каменной скамье возле огорода Кингсбриджского аббатства и ждала Филемона. Всю долгую дорогу от Уигли она снова и снова припоминала каждое мгновение воскресной ночи, заново наслаждалась телесной близостью, мысленно повторяла сказанные слова. Вулфрик так и не сказал, что любит ее, но спросил, вправду ли она его любит. Ему как будто по нраву ее любовь, пускай он даже слегка обескуражен страстью Гвенды.

Добиться для него справедливости ей хотелось почти так же сильно, как присвоить его самого. Она хотела этого ради них обоих. Гвенда с радостью вышла бы за Вулфрика, будь тот безземельным батраком, как ее отец, однако мечтала о лучшей участи и была исполнена решимости бороться.

Филемон вышел в огород в новом облачении послушника.

– Хольгер! – воскликнула она, от удивления назвав брата настоящим именем. – Ты стал послушником, как и хотел!

Брат гордо улыбнулся и великодушно не обратил внимания на прежнее имя.

– Это все Годвин устроил, едва его утвердили приором. Он удивительный человек. Для меня честь служить ему. – Он подсел к сестре на скамью.

Стоял мягкий осенний день, облачный, но сухой.

– Как твоя учеба?

– Медленно. В детстве учиться читать и писать легче. – Филемон поморщился. – Мальчишки меня опережают в учении, но я уже умею писать на латыни «Отче наш».

Гвенда позавидовала брату. Она-то не могла написать даже собственное имя.

– Здорово!

Брат шел к тому, чтобы осуществить мечту всей своей жизни и сделаться монахом. Может, чин послушника избавит Филемона от ощущения бесполезности, которой, как была уверена Гвенда, отчасти объяснялись его вранье и хитрость.

– А ты как? – спросил он. – Зачем ты пришла в Кингсбридж?

– Ты знаешь, что Ральф Фицджеральд стал лордом Уигли?

– Да. Он сейчас здесь, остановился в «Колоколе» и пустился во все тяжкие.

– Ральф отказал Вулфрику в праве наследовать землю, которую держал его отец. – Девушка вкратце изложила Филемону суть дела. – Мне нужно знать, можно ли оспорить это решение.

Брат покачал головой.

– В двух словах – никак нельзя. Вулфрик, конечно, может обратиться к графу Ширингу с просьбой отменить решение Ральфа, но граф не станет вмешиваться, поскольку не затронуты его личные интересы. Даже если сочтет решение несправедливым – а оно очевидно таково, – он не станет прилюдно осаживать своего нового ставленника. Но тебе-то что? Я думал, Вулфрик женится на Аннет.

– Когда Ральф объявил о своем решении, Аннет бросила Вулфрика и вышла за Билли Говарда.

– А ты подобрала Вулфрика.

– Кажется, да. – Гвенда почувствовала, что краснеет.

– С чего взяла-то? – с хитринкой спросил Филемон.

– Воспользовалась случаем, – призналась девушка. – Он очень горевал из-за свадьбы Аннет, и я разделила с ним ложе.

– Вот и славно. Мы родились бедными, а значит, вынуждены добиваться своего хитростью. Совесть – она для богачей.

Гвенде не очень понравились эти рассуждения брата. Порою тот, казалось, был готов оправдывать тяжелым детством все что угодно. Впрочем, ее слишком расстроили слова насчет наследства, чтобы беспокоиться из-за чего-то еще.

– Так что, совсем ничего нельзя сделать?

– О, этого я не говорил. Решение не оспорить. Но Ральфа можно уболтать и заставить передумать.

– Ну, здесь я точно не справлюсь.