Мир дворцам

Гигантские панцирные черепахи размером с повозку — свирепые хищники, поджидающие добычу в тихих заводях, где полно рыбы. Рыбаки не жалуют такие заводи, опасаясь этих мощных созданий, таящихся в толстом слое прибрежного ила. Черепахи неповоротливы, но их коронный трюк — удар роговым клювом, удар молниеносный, и нет от него спасения. Клюв чудовища лишил тебя левой руки, когда ты тянул сеть с рыбой. Что ж, и без руки можно жить, если рана осталась чистой или врач быстро оказал помощь. А откуда у рыбака деньги на врача?.. Рана воспалилась, мучая тебя горячим бредом и пульсирующей болью. Ты приходил в себя, видел лицо своей жены с первыми прорезавшимися морщинами нужды и горя, видел испуганные лица девочек- Аисы, Са-ины, Онисы, видел их слезы, и снова проваливался в горячий бред. Так и ушел из мира живых, остывая от бреда и боли, возносясь в чертоги Картсам, и последней твоей мыслью было — как они будут жить без меня.

А вот так. Стирка на реке — не самое полезное занятие. Разбухают суставы, болит спина, кожа на ладонях вздувается волдырями. Прачек не щадит ни солнце, ни ветер. Они часто болеют, и твоя жена — не исключение. Ее красота померкла, и только лучистые глаза живут памятью о любви и надеждой на лучшее будущее для девочек. Младшие плетут корзины, лицом и статью они пошли в мать, и уже многие мужчины заглядываются на них, создавая для матери источник беспокойства. Старшая, Аиса, не унаследовала красоты. Ей тринадцать. У нее меткий глаз и жесткие руки с сильными пальцами. Она мечет острогу так, что с первого же удара добывает верткого хищного окуня. Она целыми днями пропадает с ватагой пацанов из рыбацкой деревни, проводя полдня в драках и метании ножа, не хочет плести корзины и стирать белье, не носит женских накидок, не открывает живота, не желает замуж. И сладу с ней нет.

Она управляется даже с крокодилами, не зная страха. Отцовская сабля слишком тяжела для ее руки, и Аиса решила эту задачу по-своему просто, расплатившись с оружейным мастером невинностью за новую саблю, по росту и по силам. А отцовская сабля из звонкого станза осталась единственным сокровищем, которое твоя семья никогда не согласилась бы продать под страхом голодной смерти.

Деньги от продажи кожи крокодилов — большое подспорье, и стирать груды белья приходится не так часто, как раньше. И часть денег от продажи Аиса отдает мастерам боя в самой старой школе Тхагалы. Женщина-наемник не является чем-то удивительным, ведь знатные семьи предпочитают именно их для охраны своих дочерей, жен и любовниц. Аиса с остервенением познает науки наемника, намереваясь вырвать из нищеты мать и сестер. Прошли годы, и она смогла это сделать. Ее мать закончила свой земной путь не прачкой у реки, а почтенной женщиной в собственном маленьком домике. Ее сестры отданы замуж- Са-ина за старшину паромщиков, а младшенькая, красавица Ониса — даже за библиотекаря при дворе Тхагов. У обеих сестер уже свои дети, и все они побаиваются и обожают тетушку Аису.

Прошлое забыто. И никто не задумывается о том, почему какой-то купец был найден в игорном доме в петле. Проигрался видать в пух, перья и куриную душу, да повесился.

Бывает.

А самой Аисе уже тридцать пять лет милостью Картсам. Ей самой ничего не нужно, кроме пары лошадей, добрых клинков, сбалансированных метательных ножей и быстрой любви с тем, кто ей придется по нраву. И опять же, никто никогда не задумывался над тем, что охраной богатых дур не заработать столько денег: ни на домик матери, ни на приданое сестрам…

У Аисы есть тайна. И ради этой тайны она уже давно поставила три палатки у древнего колодца. Ради этой тайны она сегодня снова не спит, разглядывая бегущие огоньки на странном волшебном зеркале, оставленном ей тем, кто так хорошо платит… Вот появился новый огонек зеленого цвета, странный огонек, с двумя хвостами, никогда не доводилось видеть такой. Значит, пора встречать гостя.

Гостей она находила в разном состоянии. Они не приходили сами, нет. Они просто лежали на песке или в зарослях вереска, слабо постанывая или вовсе без чувств, порой — в луже собственной мочи или блевотины. Мужчины в полном расцвете лет и роскошной физической форме были слабы, как новорожденные щенки айяка, песчаной гончей. Они приходили из ниоткуда, в диковинной одежде или без нее, не зная речи: не владея своим телом. Двое из них умерли, не приходя в сознание. За тремя пришлось ходить, как за младенцами, почти несколько недель. Двое освоились очень быстро, и ради них пришлось самой изучать новый язык, который в ходу на ярмарках Зорхатама, куда приезжают купцы из северо-западных стран вроде Горного Дома. Певучий ольмский язык звучал странно, но Аисе дался легко. И только один гость всегда приходил так, словно родился в Восточной Империи. Именно с него началась тайна Аисы, когда она была всего лишь наемным охранником богатых дур. Он был первым, кто пришел из неведомой дали, о которой Аисе не положено много знать. Именно он стал Тем-кто-хорошо-платит, и произошло это целых пятнадцать лет назад.