Мир и война в жизни нашей семьи

Надо отдать справедливость немцам: у них многое очень продуманно и рационально используется. Говорят, что они даже коробки от спичек используют повторно. Работают они, правда, медленно, но очень продуманно, лишних движений не сделают и в то же время на авось не надеются. Хочу отметить, что они очень аккуратны. После работы они, как правило, весь рабочий инструмент очень тщательно вытирают и ставят в определенное, предназначенное именно для этого инструмента, место. Я ни разу не видел, чтобы немцы шли в рваной одежде или обуви. У них на одежде и не увидишь заплат. Если и рвется одежда, то они так ее заштопают, что и не заметишь того места, где было порвано.

Каждый клочок земли у них используется. В оврагах, где неудобно обрабатывать землю, они обязательно производят лесопосадки. Болота осушают, и, где это возможно и доступно, осушение делают закрытым дренажем, а не открытыми канавами, так как при этом легче обрабатывать землю и меньше ее отходов. В этом нам, конечно, следует у них поучиться.

Но по культуре, по общечеловеческим понятиям о моральных качествах они примером служить не могут. Они эгоисты, а эгоист не бывает добрым, ласковым. И эгоизм этот проявляется во всем, даже в мелочах. Например, идет группа людей, мужчин и женщин. Немцы и мы, подневольные поляки и русские. Если у мастера, или даже у Эрны или Фрица, после завтрака произошло излишнее скопление газов в желудке, он, не стесняясь, а даже улыбаясь, с громким звуком и покряхтыванием во всеуслышание выпускает этот газ. А если ему захотелось помочиться или испражниться, он не будет искать какого-то укрытия, а, остановившись, тут же начнет делать, что ему хочется.

Вообще немцы народ замкнутый, не общительный. В период, когда мы находились в Германии, были и какие-то их праздники, но я ни разу не видел, чтобы хоть раз прошлась бы по поселку группа немцев с песнями и музыкой. Я не слыхал, чтобы из какого-либо дома раздавалась песня. А ведь, когда мы были в Шпеке, случались у немцев и победы, и можно было бы иногда и радоваться.

Никола рассказывал, что они если и выпивают по праздникам, то в одиночку – после обеда на сытый желудок, а не, как у нас, для аппетита. Немцы и в баре пьют пиво, сидя перед стойкой на высоком стуле и потягивая чуть ли не за час одну кружку. Если сидят двое, то платит каждый отдельно за себя, а не так, как у нас, – душа нараспашку, если есть деньги, то угощают и друг друга.

Разумеется, немцы богаче нас, но богатство у них за счет экономии и жадности. Ну и, конечно, техника у них намного впереди нашей. К тому же у них в силу климатических условий, если сравнивать с нашей средней полосой, Севером, Сибирью и Дальним Востоком, жизнь дешевле. Для того чтобы жить в сносных условиях даже зимой, у них нет зимних рам. Жилые постройки строят с меньшей толщиной стен. Зимних пальто и валенок не требуется. Они даже зимой ходят в холодной обуви и в пальто без ваты и меха, а только с теплой подкладкой. И для тепла им достаточно надеть шерстяные носки и шерстяные кофточки или свитеры.

Немцы – не только эгоисты-себялюбы. Они ненавидят другие народы. И в государственных отношениях они любят только себя. Лозунги их говорят об этом: «Дойчлянд, Дойчлянд юбер аллее» – ‘Германия, Германия превыше всего’. У немецких солдат на ремне надпись «Готт мит», то есть ‘С нами Бог’, как будто он может быть только с ними, а другие народы и Бог не признает.

И в то же время они трусы. Они начальства очень боятся. Например, немцы, работающие с нами, боялись своего инспектора-немца больше, чем мы, подневольные люди.

Все эти заключения я сделал, наблюдая за жизнью немцев, которые окружали нас. Но это часть народа, и она в какой-то степени отражала весь народ – немецкую нацию.

Конечно, исключения есть. В Германии фашизм, но есть и антифашисты, есть и коммунисты.

Вообще в массе своей немцы аполитичны. Но всё же некоторые иногда интересуются политикой. Например, тракторист Вильям иногда в разговорах один на один высказывался против войны: мол, плохо, что люди убивают друг друга, чтобы доказать, кто прав, а кто виноват. Пусть бы не народы, простые люди, выясняли эти отношения, а представители народов, их главари Гитлер и Сталин дрались на кулаках между собою, а народы смотрели бы и делали заключения, кто из них прав.

Наше бедственное положение, то, что мы оборваны, что наши дети голодные, у немцев, даже у женщин, не вызывало никакого сострадания. Они считали, что так это и должно быть, что мы – люди второго сорта, а вернее, даже вроде и не люди, а что-то среднее между человеком и животным. С той только разницей, что животных надо кормить, чтобы получить от них должную отдачу (больше мяса, больше молока), а человек подневольный должен работать, работать на них беспрекословно, а если от этого и подохнет, то и черт с ним. Скотину немец и приласкает, корову и погладит, и почистит, а на подневольных только кричит и грозит стеком или пистолетом.