Мир охоты и крови (СИ)

— Потерпите совсем немного, — повторила Пайпер, немигающим взглядом смотря на Третьего.

Когда она стояла так, задрав голову из-за разницы в росте, Джонатан понимал, насколько хрупкой она кажется на фоне Третьего. И кровь, покрывавшая едва не каждый участок её тела, делала только хуже.

— Я со всем разберусь, — с большей уверенностью добавила Пайпер.

Джонатан бы сказал ей, что сделать это будет крайне сложно, — Гилберт едва не трясся от злости и желания разорвать Третьего сальватора на кусочки, сдерживался исключительно благодаря одной рациональной мысли, к которой Джонатан и Шерая его подтолкнули, — но промолчал, напрягшись всем телом, стоило Третьему сальватору наконец оторвать от него взгляд и посмотреть на Пайпер.

Это было крайне странно: видеть, как маг, способный убить их меньше, чем за секунду, покорно кивает его племяннице, при этом смотря на неё с чем-то, крайне напоминавшем нежность.

Джонатан ничего не понимал.

Но, помня, что в этот момент нет никого важнее Пайпер, даже не посмотрел на Третьего, молча отошедшего к дальней стене и занявшего прежнее место. Джонатан аккуратно приобнял Пайпер за плечи, подталкивая её вперёд, к выходу. Чем скорее он уведёт её отсюда, тем лучше для всех.

Но спустя всего несколько секунд, когда стояла только давящая тишина, Пайпер вдруг дёрнулась, будто от удара, и вновь всхлипнула. Она забилась в руках Джонатана, настойчиво уводившего её вперёд, и кричала, что обязательно со всем разберётся. Кит мгновенно оказался рядом и подхватил её с другой стороны, пока Пайпер, глаза которой то вспыхивали магией, то гасли, громко рыдала и билась в истерике.

Прежде, чем дверь, услужливо открытая Николасом, закрылась, Джонатан успел заметить, что Третий сальватор вновь поднялся и смотрел на них, сведя брови к переносице.

***

Пайпер никак не могла остановиться. Она даже не понимала, где находится и кто её окружает, делала только одно — рыдала, закрыв лицо руками.

Всё её тело тряслось от боли, но не физической. Раны, нанесённые Уалтаром, Карстарсом и их демонами, постепенно затягивались всё то время, которое Кит и Николас старательно рассказывали ей о событиях последних месяцев. И даже новость о том, что необъяснимым образом прошло почти пять месяцев, а не один, не ударила по ней так сильно, как слова о том, что Диона погибла.

Пайпер, казалось, только-только уложила в голове мысль, что Магнус остался в Башне без единого шанса на спасение, что из-за её медлительности он навлёк на себя проклятие Гасион и ярость сотни демонов, готовых растерзать его, как Кит сказал, что похороны Дионы закончились за несколько часов до их возвращения.

Это было выше её сил. Пайпер хотела вернуться домой больше всего на свете, но не так.

Её трясло от бессилия, страха и боли, необратимо смешавшихся между собой. Тупая боль пульсировала едва не в каждой клеточке тела, но Пайпер упрямо игнорировала её и даже отгоняла кого-то, кто всё это время пытался помочь ей. Она ненавидела себя за крики и угрозы, которые озвучивала, сама того не понимая, но не останавливалась до самого последнего момента. Пусть думают, что она сошла с ума и потому ведёт себя так агрессивно и вызывающе. Пусть верят, что она опасна.

По крайней мере, только она.

Едва подумав об этом, Пайпер замерла на месте, и даже слёзы будто разом прекратились. Она торопливо вытерла их, размазав по лицу, и посмотрела перед собой. Марселин с бледным, перепуганным лицом стояла напротив, её глаза слабо поблескивали магией. Дядя Джон замер за её спиной, Эйс так быстро ходил из стороны в сторону, заламывая руки, что, казалось, даже не касался мягкого ковра и тёмного паркета. Шерая с сосредоточенностью листала какую-то книгу, пока Гилберт, сидящий за столом, напряжённо изучал её.

Масштаб катастрофы, причиной которой была именно она, в сознании вырисовывался чрезвычайно медленно. Пайпер каким-то образом открыла Переход и привела Третьего прямо к Гилберту, который ненавидел его. И кто знает, какой приказ он успел отдать, пока она рыдала, ничего не осознавая и никому не отвечая. Пайпер хотела верить в благоразумность Гилберта, но она сама видела, что, когда речь заходит о Третьем, благоразумие оставляет его. Он уже мог сделать что угодно, а она столько времени потратила впустую!

Пайпер хотела встать, но Марселин решительно остановился её.

— Не двигайся, — произнесла она. — Дай мне помочь.

— Не сейчас, — замотав тяжёлой головой, возразила Пайпер.

— Пайпс, — начал было дядя Джон, но она, неожиданно даже для самой себя скрипнув зубами, настойчиво повторила:

— Не сейчас.

Игнорируя попытки Марселин остановить её, Пайпер поднялась на ноги, — боги, неужели у неё ещё остались силы?.. — и, стараясь не морщиться из-за боли во всём теле, подошла к Гилберту. Он медленно, почти что грациозно встал, будто ничего не случилось и он был всё тем же чрезвычайно учтивым великаном, но скрыть злость во взгляде ему никак не удалось.

— Вы не имеете права удерживать их там, — выпалила Пайпер, не дав Гилберту даже рта открыть.

Он застыл на месте, не мигая, и только секунды спустя насмешливо фыркнул.