Мир охоты и крови (СИ)

— Они были прокляты, — тихо добавил Фортинбрас, — и умирали. Они бы переродились в демонов, и я решил, что должен убить их.

— Выходит, ты спас их, — не слишком уверенно заключила Пайпер.

— Убийство есть убийство. Я не позволил им стать тёмными созданиями, но я всё равно убил их. Я… Я убил своих родителей и уничтожил их тела, чтобы демоны не смогли использовать их. Я убил брата и сестру, которые уже перерождались, и я убил Марию… Я убил их всех, и я…

С его дыханием творилось что-то странное: воздуха вдруг стало не хватать, и лёгкие болели так сильно, будто кто-то рвал их на части. Глаза нещадно жгло, магия билась, как птица в клетке. Фортинбрас не помнил, когда в последний раз ему было так больно — даже в минуты, когда просыпалось проклятие, он ощущал нечто совершенно иное.

— Я думал, — кое-как выдавил Фортинбрас, почувствовав, как ладонь Пайпер что-то стёрла с его лица, — что это спасёт их, но я… Я убил их… В том самом зале, с тронами, который я тебе показывал. Это единственное место, которое я не смог восстановить магией. Я не знаю, почему, может, хаоса оказалось слишком много. И каждый раз, когда я там, я слышу, как они кричат, чувствую их кровь на своих руках… Они говорили, что я laerhtaz, но Гилберт был прав, сказав, что я sawaztar. Я поклялся служить Ребнезару и своей семье, любить и оберегать её, но я…

Фортинбрас проглотил слова, готовые сорваться с языка, вместе со слезами и крепко обнял Пайпер. Он позволял себе слишком многое и ждал, когда Пайпер скажет ему об этом, однако она молчала. Её пальцы вновь начали мягко гладить его волосы, и чувство безопасности и спокойствия медленно возвращалось, окутывая его теплом.

— Я думаю, — наконец сказала Пайпер, — это было милосерднее, чем если бы они стали демонами. И думаю, что они бы не осуждали тебя.

Она не могла знать этого наверняка, но её слова звучали так уверенно, даже правильно, что Фортинбрас хотел поверить им. Он много раз думал о том, что поступил правильно, и слышал от Джинна, что то было милосердием, но с трудом мог смириться с этим. Убийство есть убийство, и Фортинбрас был виноват.

— Если бы Гилберт знал правду…

— Нет, — жёстко произнёс Фортинбрас, лишь спустя несколько секунд поняв, насколько злым был его голос. — Для него это будет равносильно признанию, что я во всём виноват, и об этом узнает вся коалиция. Я не хочу терять те крохи доверия, которые сумел заслужить.

— Тебе не нужно постоянно заслужить доверие или их любовь. Ты заслуживаешь их просто потому, что ты — это ты. Ты не Предатель миров, и если надо, я сломаю хребет каждому, кто так думает.

Фортинбрас ожидал, что она улыбнётся, однако этого не случилось. Пайпер была серьёзна, как никогда раньше, что немного пугало его. Даже в вопросе своего возвращения домой она не была настолько серьёзной.

— Я не хочу, чтобы и тебя считали их врагом, — пробормотал Фортинбрас. — Я просто хочу, чтобы вы были в безопасности.

— Вряд ли это возможно после того, что сказал Райкер.

Фортинбрас ждал продолжения до тех пор, пока не понял — его не будет. Пайпер давала ему возможность отложить неприятный разговор до лучшего времени, — которое, разумеется, никогда не наступит, — и перейти к ещё более неприятному разговору. Даже мысль о том, что Гилберт желает ему смерти, что Фортинбрас, возможно, её заслужил, не вселяла в него столько страха и отчаяния, как правда в словах Райкера.

— Все спрашивали меня, — тихо сказала Пайпер, вновь проведя ладонью по его лицу и стирая слёзы, которые Фортинбрас из последних сил пытался остановить. — Не знаю, зачем, принцесса же всё слышала и могла проверить с помощью своего крутого дара… Ну, вообще-то, она и проверила, — замявшись, добавила Пайпер. — И сказала, что Райкер не солгал. И что ты насчёт Некрополей не лгал. Хотя я не думала, что в них спрятано что-то… такое.

— Даже я не знал, что это. Прости, что не рассказал.

— Если бы ты рассказывал мне абсолютно всё, Марселин бы решила, что мы уже женаты лет десять.

Фортинбрас нахмурился. Пайпер улыбнулся, ненавязчиво, будто постоянно делала это, смахнула несколько прядок с его лба и посмотрела ему в глаза, ещё влажные от слёз. Несколько мгновений спустя её щёки порозовели, и Пайпер сжала губы в тонкую линию.

— Думаешь, нам стоит прислушаться к Райкеру? — всё-таки произнесла она.

— Если он прав и в том, что спасение миров лежит в освобождении богов, то да.

— Значит, нам придётся вернуться в Дикие Земли?

— Для начала следует сообщить о случившемся коалиции. Сомневаюсь, что они обрадуются, но если королева перестанет делать вид, будто не видела правды в моей душе, может, что-то и выйдет. Мы что-нибудь придумаем.