Мир, в котором меня ждут. Ингрид

– Когда же я оказалась на земле, брошенная Нафаном… мне было очень плохо. Моя семья уехала в деревню, и я вместе с ними. Там я заболела и была прикована к постели. И этот медальон – единственное, что у меня было на память о Междумирье. Но знаете… Страшная птичья морда на нём всегда меня отталкивала. И ещё Нафан просто требовал перехода на землю. Вот две вещи, которые меня напрягали всё время. Я лежала и думала: что же это за медальон? Единственная связь с Междумирьем? Или символ предательства? Видя моё состояние, прабабушка дала мне выпить святой воды, а медальон я сняла. И мне сразу стало легче, я стала поправляться! В ту ночь мне снился маяк. Который стоит в княжестве Триаскеле. И в следующую ночь снился маяк. И в третью тоже. А потом, когда мы вернулись в город из деревни, я решила прогуляться по местам той прогулки с Нафаном. Тогда я и увидела знак Чумного Доктора на одном безвестном надгробии.

Пока Ингрид рассказывала заключительную часть, в лице начала меняться Великая Княгиня. Если отца Нафана сковали страх, вина и ярость, то госпожа сидела с выражением облегчения, изумления и плохо скрываемого восхищения.

– Всё, что мне пришло в голову… – продолжала Ингрид, – это… Да, мне очень здорово помогла святая вода. Я почувствовала на себе её силу. И когда собрала всё известное мне воедино, решилась на смелый шаг: я набрала в церкви святой воды, а дома поместила туда сей медальон. И знаете… Медальон раскачивался и сопротивлялся так, будто в этом стакане его смерть. Мне стоило огромного труда запихать его в святую воду. И когда я всё же справилась с этим, медальон как бы загорелся. Прямо в воде. Я стала читать над ним молитву, псалом, потом закрыла стакан плёнкой и сверху накрыла Библией… А на другой день появился Георг Меркурий и забрал меня сюда. Я взяла с собой стакан, и вот он перед вами.

Григорий Амос сидел безмолвно. Внутренняя борьба закончилась: он понял, что проиграл. Начал говорить Деметрос Аркелай:

– Как нам известно, Чумной Доктор появился первый раз после возвращения со сборов. Причём на территории Дворца, слишком близко к Древу. Это обеспокоило систему защиты. Первый прорыв состоялся сразу после того, как Нафан появился на земле, выпросив у Ингрид путешествие. Всё это время мы следили за перемещением миазмов, но они то усиливались, то ослаблялись. Нам не было известно о путешествии Нафана на землю ровно до того момента, как пропала Ингрид, а самого мальчика нашли в лесу. Как и почему система защиты постоянно улавливала тёмную тягу за Ингрид, будто её преследовал какой-то миазм, – для нас было загадкой. Вплоть до дня соревнований по биатлону, когда логово Чумного Доктора обезвредили в ущелье. Войска разведотрядов в этом году были загружены работой по зачистке. Мы ломали голову, как так вышло, что старые методы не работают. Додумались, что где-то должен быть статичный маяк-наведение, но искали его в Междумирье, в то время как он оказался на земле. Когда мы были близки к разгадке, пропала Ингрид. Пропала Ингрид, и свершился разрыв сферы. Несколько дней уже войска были стянуты на ликвидацию прорыва, другие отправились на защиту населения. И внезапно мощнейший поток извне остановился сам собой. Георг Меркурий в это время искал Ингрид на земле. Потом Хельга Лагуна и Артемида Рододендрон рассказали ему, что однажды тоже были на земле. Они отправились туда вместе с ним и показали дом Ингрид. Георг Меркурий потратил несколько дней, чтобы найти девочку. В ночь, когда был уничтожен статичный маяк на могиле, сфера закрылась сама собой. При уничтожении двух из них третий самоуничтожился. Значит, к тому моменту, как мы уничтожили статичный маяк-привязку, движимый маяк уже был уничтожен. Вот он. Этим маяком оказался ваш семейный амулет. Доказательств вины Нафана предостаточно.

Все сидели бледными. Только выслушав всё до конца, Ингрид поняла, что именно она умудрилась сделать. Молчание затянулось.

– Значит, Георг Меркурий, вы спрашивали меня, ношу ли я крест, именно из-за этих подозрений?

Георг Меркурий плавно закрыл глаза и кивнул. Ингрид начала озвучивать свои мысли:

– Выходит, этот медальон обладал особой силой… Я постоянно забывала о его существовании… Как бы сказать точнее… Когда я на него смотрела, он казался мне странным и подозрительным, а потом я просто теряла его из виду, будто он ничем не примечателен. Когда происходило что-то странное и подозрительное, я никак не связывала это с ним.

– Ингрид, – заговорила Великая Княгиня, – а Нафан никогда ничего странного не говорил тебе?

– Странного? – Ингрид призадумалась. – Постоянно. Я не могла найти в его словах чего-то… не знаю, как объяснить… Логичного, что ли? С одной стороны он был безупречно логичен, а с другой стороны… Нафан требовал от меня перехода на землю, но при этом отчаянно ругал её и даже раз сказал, что земли не должно быть.

Григорий Амос впервые за это время поднял глаза и посмотрел на Ингрид.

– В каком смысле, Ингрид? – уточнил Георг Меркурий.