Читаем Мировая революция. Воспоминания полностью

Когда в неединоязычном государстве дело касается правительственных учреждений и государственного языка, то должно быть применено правило, что в вопросе об официальном языке решающим являются потребности жителей и административные выгоды – ведь государство существует для граждан, а не граждане для государства. У государства, как цельного и единого организма, и у его армии будет свой язык – чешский (словацкий); это дано самим демократическим принципом большинства. И так государство будет чехословацким. Однако национальный характер государства не обеспечивается одним государственным языком; речь не исчерпывает характер народа, национальный характер нашего государства должен основываться на качестве общекультурной программы, последовательно и усиленно осуществляемой.

Перед войной я принял участие в дискуссии о двуязычности и одпояэычности государственных учреждений; при новых условиях я считаю двуязычность наиболее практическим решением; одноязычность чиновников в двуязычном государственном учреждении применима в переходное время в некоторых районах.

Опыт нам покажет, возможна ли будет такая одноязычность и в будущем.

Ввиду того, что мы являемся государством национально смешанным и в виду нашего совершенно особого положения в центре Европы вопрос о языке является весьма важным не только в политическом, но и в культурном отношении.

Прежде всего дело касается языков, на которых говорят в самом государстве. В интересах самих меньшин заключается ознакомление с государственным языком; но и наоборот – знание языков меньшин, особенно же значительных меньшин, будет в интересах большинства; в связи с этим будет организовано и обучение языков в школах: и в этом случае дело касается административных, экономических и культурных потребностей. Немецкий язык важен для нас политически; наши чиновники должны знать немецкий язык, они должны знать его хорошо, дабы могли проникнуть и в народные диалекты. Немецкий язык является мировым языком, а потому он выгоден как культурное и просветительное средство.

В средних чешских и словацких школах, а также и в городских училищах должен быть преподаваем немецкий язык, а в немецких – чешский. В Словакии подобное же правило должно быть применено, хотя и в более скромной мере, ко взаимному обучению словацкого и венгерского языков. Вопрос о том, должно ли быть обучение языкам обязательное или нет, разрешит опыт и практика. Что касается вопроса необходимости обучать этим языкам также в народных школах и в каких классах, то тут это будет разрешено сообразно с потребностями и волей обывателей.

Кроме языков, на которых у нас говорят дома, нам необходимы еще и иностранные языки – французский, английский, русский и итальянский. Если мы примем в расчет, что у нас в гимназиях проходят латинский и греческий языки, то увидим, что вопрос о языке становится для нас весьма сложным и трудным; перед нашими Коменскими – или разве мы не народ Коменского? – предстанет задача, как можно больше всего упростить и усовершенствовать преподавание, особенно же преподавание языков, дабы их усвоение было сделано наиболее легким.

Лингвистический вопрос действительно для нас весьма сложен: я еще к нему вернусь.

Усовершенствованное самоуправление и процентуальное представительство (меньшин) являются в демократическом государстве прекрасным средством защиты меньшинства; самоуправление и процентуальное представительство – вот требования демократии.

Для националистического шовинизма нигде нельзя найти оправданий, но меньше всего у нас. Я сам привожу немцам и иностранцам важный факт, характеризующий наш переворот, а также, полагаю, и наш национальный характер: несмотря на все австрийские притеснения во время войны, на все шовинистические выступления значительной части наших немцев, 28 октября 1918 г. ни в Праге, ни в иных местах по отношению к немцам не было применено насилие. Во время переворота мы так были заняты своей положительной и созидательной государственной задачей, что даже не вспомнили о зле, сделанном нам, и не начали делать ответной политики. Выходки нескольких отдельных личностей не являются опровержением.

Перейти на страницу:

Все книги серии Окаянные дни (Вече)

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное