Мировые финасовые кризисы. Мании, паники, крахи

Рост цен на рынке недвижимого имущества финансировал бум на рынке акций. Многие из эмитентов торговавшихся на бирже ценных бумаг были компаниями, связанными с торговлей недвижимостью, имевшими в собственности значительные земельные площади в центральной части Токио и других крупных городов. Бум на рынке недвижимости и отмена госконтроля в финансовой сфере привели к волне строительной активности. Поскольку банки являлись владельцами большого количества акций и недвижимого имущества, рост цен этих активов приводил к увеличению стоимости акций и облигаций, выпущенных самими банка֊ ми. Банки обычно требовали, чтобы заемщики закладывали в обеспечение кредита недвижимое имущество. Таким образом, рост цен на недвижимость означал, что стоимость имущественного залога увеличивалась. Поэтому банки, стремясь укрепить свой финансовый фундамент, старались выдавать больше ссуд, чем их конкуренты в Японии, Соединенных Штатах и Европе. Производственные компании все чаще привлекали заемные средства для того, чтобы вложить их в недвижимость, которая приносила им во много раз большую норму прибыли, чем производство стали, автомобилей или телевизоров.

Быстрому росту кредитной массы способствовала отмена финансового контроля со стороны государства, что было сделано, в значительной степени, в ответ на давление иностранных государств, особенно Соединенных Штатов. Американские чиновники при этом старались, прежде всего, создать режим наибольшего благоприятствования для своих компаний, которые жаловались, что наличие множества японских инструкций мешает их проникновению на рынки Токио, в то время как японские фирмы легко проникают на рынки Соединенных Штатов. Вторая причина давления заключалась в том, что американское Казначейство хотело видеть в лице японских финансовых учреждений покупателей американских правительственных ценных бумаг, что было бы весьма кстати в связи с ростом бюджетного дефицита США.

Отмена госконтроля происходила поэтапно [19]. Возможно, наиболее яркой иллюстрацией хода этой реформы был процесс отмены госконтроля над величиной процентных ставок, выплачиваемых по крупным депозитам. Минимальная планка для определения таких депозитов постепенно снижалась в 1986 г. с 1 млрд иен (для депозитов на срок от трех месяцев до двух лет) до 500 и 300 млн иен, в 1987 г. до 100 млн иен (для депозитов на срок от одного месяца), в 1988 г. до 50, а потом и 30 млн иен, и, наконец, до 10 млн иен в 1989 г. [20]. На ранних стадиях этого процесса Банк Японии снижал свою учетную ставку с 5,5% в 1982 г. до 5% в 1983 г., 3,5% в начале 1986 г. и 2,5% год спустя. В 1986 г. сокращение ставки было предпринято одновременно с проведением аналогичной процедуры ФРС Соединенных Штатов и германским Бундес-банком. Однако затем начался обратный процесс, и сначала Соединенные Штаты в середине 1987 г., а затем и германское правительство в 1988 г. начали поднимать свои учетные ставки. Банк Японии выжидал до тех пор, пока на пост его председателя в декабре 1989 г. не был назначен Ясуки Миено, который начал вводить ограничения на ссуды под залог недвижимости. Крушение началось в январе 1990 г. и начало быстро набирать обороты, после того как стало известно, что некоторые ведущие банки компенсировали кредитные потерн своим лучшим клиентам и замаскировали эти действия фиктивной отчетностью [21].

Эйфория в Японии распространялась на самые разные сферы. Наблюдался бум инвестиций в основной капитал. Казалось, что пророчество Германа Канна, данное им в книге «Появление японского супергосударства: вызов и ответ» 1970 г., начинает сбываться [22]. Японские компании готовились к великолепному глобальному будущему. Строительный бум сделал любимым занятием сидящих на двадцатых-тридцатых этажах офисных работников подсчет ежедневно увеличивающегося количества башенных кранов. Появлялись все новые поля для гольфа. Новое офисное здание, построенное рядом с железнодорожной станцией Токио, получило название «Тихоокеанская башня столетия».

Котировки акций достигли максимума в последний торговый день 1989 г., но затем упали на 30% в 1990 г. Падение котировок акций было настолько серьезным, что рынок смог «нащупать дно» только в 2002 г. Цены на недвижимое имущество падали медленнее, но почти также значительно.

Результат снижения стоимости активов состоял в том, что многие финансовые учреждения потеряли свой капитал и оставались на плаву только благодаря негласной поддержке правительства. Немногим из них было позволено (или приказано) прекратить свою деятельность, но в любом случае ни один вкладчик из-за этого не пострадал. Банки стали владельцами тысяч картин французских живописцев. Поля для гольфа обанкротились.