Миры Пон Джун-хо. Культовый режиссер и его работы

Ён-гу был человеком, который соединяет эти два страха. Когда Ду-ман под видом абсолютной истины утверждает, что детективы Республики Корея ведут расследования «своими собственными ногами», Ён-гу – тот самый человек, который идеально подходит под это описание. Именно ногами он ведет свое. Впервые тот появляется в кадре, когда ногами избивает Пэк Кван-хо. В это время ничем не занятые руки он держит в карманах. Других подозреваемых он также пинает ногами. Он мастерски справляется с любой работой, для которой нужны ноги, будь то даже вскапывание земли.

Во время допроса Ён-гу, прежде чем начать бить, даже надевает бахилы на ботинки. Эти ботинки – военные берцы. Ноги Ён-гу, которые олицетворяют низший уровень военной диктатуры 1980-х, задействованы не только в расследовании серийных убийств. В одной сцене звучит мелодия «Женщина под дождем», а на улице возвышается плакат, приветствующий президента Чон Ду-хана по его возвращении из тура по пяти государствам Северной и Центральной Америки. В это время школьницы в национальных платьях ханбок, держащие в руках государственный флаг, готовятся к праздничному мероприятию, но внезапно бегут под крышу, прячась от дождя. Уже в следующей сцене под ливнем происходит студенческий протест, и Ён-гу избивает студентку ногой. Эти моменты наглядно показывают контекст, в котором раскрывается Ён-гу в этом фильме.

Когда он, удрученный из-за отстранения от службы из-за применения насилия во время расследований, в одиночестве выпивает в мясном ресторане, по телевизору идут новости о наказании следователя Мун Гви-дона – виновника «дела о сексуализированных пытках в полицейском участке в Пучхоне»[173]. Эти новости становятся триггером, и Ён-гу начинает драку со студентами, сидящими рядом, во время которой снова в ход идут берцы. В конечном итоге ему ампутируют ногу из-за гвоздя на палке, которой размахивал напуганный Кван-хо, и это воспринимается как неизбежное возмездие. В начале фильма двое полицейских, в том числе бывший начальник следственного отдела, поскальзываются и падают на склоне рисового поля, где найдено тело жертвы. Бесконечное скольжение ног властей приводит к их загниванию и в конечном итоге – ампутации. Отрезанная ступня – метафора фаллоса жестокой государственной власти. (Когда по новостям идет сюжет о Мун Гви-доне, студентка, сидящая рядом, выкрикивает, что «всем этим полицейским ублюдкам нужно отрезать члены».)

Ду-ман, также верящий в силу ног полицейского, не может избежать ошибок. Не сумев сохранить отпечаток ноги преступника из-за неосторожного обращения на месте преступления, детектив, воспользовавшись кроссовком Кван-хо, создает поддельный отпечаток. Позднее, выяснив, что тот не является преступником, он в знак извинения дарит ему кроссовки, однако и те являются подделкой, а не оригинальными Nike. Когда Кван-хо погибает под поездом, после него остаются лишь подаренные поддельные кроссовки. И только тогда Ду-ман наконец-то начинает смутно понимать, что он делает что-то не так.

В наказание Ду-ман со слезами на глазах вынужден дать согласие на ампутацию метафорической ноги коррумпированной власти, а также реальной загнивающей ноги Ён-гу. Он верил, что вел расследование «на своих двух ногах», но все следы подозреваемых, которых он преследовал, и шаги государства, которому он повиновался, оказались фальшивыми. В этом фильме хаос, который регулярно возникает то на рисовом поле, то в ресторане или полицейском участке, символизирует беспорядочные следы, оставленные некомпетентной и жестокой властью.

Это, вероятно, свидетельствует о том, что в конечном итоге Тхэ-юн – следователь Республики Корея. Он, всегда полагавшийся на свои руки, а не ноги, под конец тоже обращается к ногам. После убийства Со-хён он, не в силах сдержать свой гнев, даже не дожидаясь документа с анализами ДНК из Америки, направляется в дом Хён-гю и начинает пинать его ногами. (Ранее он говорит Ду-ману: «Да не нужны нам никакие свидетели. Достаточно одного признания. Надо избить этого ублюдка Пак Хён-гю до полусмерти».) Для власти не имеет значения, что Ён-гу лишился ноги, ведь ее легко можно заменить другой.

В заключительном кадре «Воспоминаний об убийстве» растерянный Ду-ман поворачивает голову и смотрит вперед. Ранее в фильме неоднократно встречались крупные планы, но не было ни одного кадра, в котором взгляд актера был бы направлен прямо в центр. Однако в этом кадре актер смотрит в объектив камеры, и его взгляд встречает зрителя[174]. Этот метод съемки, обычно считающийся неприемлемым из-за возможного нарушения эмоциональной связи с персонажем, подчеркивает эмоциональное напряжение финальной сцены.