Миры Уильяма Моррисона. Том 5

Бен разинул рот, и Барбара испугалась, что оттуда вырвется пламя. Но Бен не сердился. Он размышлял. А ведь, и правда, в том сне, вспомнил он, святой Георг совсем не походил на меня. Это лишь говорит о том, что надо чертовски аккуратно интерпретировать сны.

— Возможно, святой Георг, — вслух сказал Бен, — действительно, был святым, не оставившим потомков. А дракон был, как это сказать, человекодраконом…

— Это называется драконом-оборотнем, — поправила Барбара.

— Кем бы он ни являлся, в одну минуту он был страшным чудовищем, а в другую, к примеру, мирным крестьянином, возделывающим землю. Думаешь, я потомок такого существа?

— Оно, наверняка, оставило с десяток детей, хотя мне кажется, драконий род вымирает. Знаешь, Бен, я никогда не верила в то, что дракон похищает прекрасных дев только, чтобы пожирать их. Разве тебе не кажется это бесполезной тратой прекрасных дев? К тому же, драконы вовсе не дураки.

— Надеюсь, я унаследовал хотя бы толику его здравого смысла, — сказал Бен. — Ведь я тоже не пожираю прекрасных дев.

— А потомки у тебя будут?

— Десятки, — сказал Бен. — Настоящих поглотителей огня. И я научу их, как отгонять тех, кто им докучает.

— Это было бы замечательно. И еще кое-что дорогой — я надеюсь, мне не придется покупать огнеупорную помаду?

Оказалось, что этого не требуется. Когда Бен поцеловал Барбару, огня не появилось. Это хорошо, подумал Бен, иначе нынче ночью сгорел бы весь город.

ОХОТНИКИ ЗА ГОЛОВАМИ

I

Менять проводку в вакууме, где каждый возбужденный атом приходилось изолировать от космоса, чтобы он не потерял заряд, было очень скучно. Джон Тинкер встал, зевнул и глянул через кучу оборудования на роботов, расхаживающих снаружи.

— Цок, цок, цок, — сказал он по рации, встроенной в шлем.

Тинкер не видел лица девушки, но ее голос был растерянным.

— Цок… О чем ты говоришь?

— О них. — Он махнул рукой в сторону роботов. — Держат головы, как старые леди, наподобие Анны Болейн. «С головой под мышкой, она заходит в башню»… — пропел он.

— Это не головы, — сказал девушка, — а верхние рецепторные центры. Не руки, а мощные гибкие манипуляторы. И роботы не держат свои головы. Они сами держатся. Я хочу сказать… рецепторные центры держатся на специальном штыре, и располагаются на плечах, когда робот выполняет задание, и под манипулятором — при передвижении.

— Мисс Коттрелл, я люблю тебя, — просто сказал Тинкер.

Ему показалось, что на другом конце провода фыркнули, и он вздохнул. Так или иначе, когда Тинкер видел безголовых существ со стальными черепами, небрежно взятыми под мышку, у него возникало странное ощущение.

Однажды он рассказал об этом своему напарнику Дрейку, но тот был не таким чувствительным. Дрейк быстро указал на то, что в роботах не было ничего по-женски хрупкого, и сделал длинное нецензурное замечание по поводу недостатка женщин на астероидах.

Выслушав тогда напарника, Тинкер удивился — некоторые слова он никогда раньше не слышал. Чтобы их узнать, несомненно, нужно было пройти специальную подготовку, через которую прошел Дрейк, — отсидеть в шести тюрьмах.

— Так ты поможешь мне или нет? — возмущенно спросила девушка.

— Пора устроить перекур, — возразил Тинкер. — Давай понаблюдаем за роботами, — махнул он рукой в их сторону.

Девушка заколебалась, но встала и присоединилась к нему. Он немного расстроился, что не мог увидеть ее лицо через шлем скафандра.

— Мне казалось, ты уже привык к ним, — сказала она.

— Я тут редко бываю, — напомнил Тинкер. — Как ты знаешь, мы с Дрейком живем на астероиде «Б» и прилетаем сюда только для проверки или починки оборудования — максимум на полчаса-час за раз. Оставаться дольше небезопасно.

— Ты пробыл тут уже пять часов.

— На шестой я точно не останусь. По крайней мере, если Дрейк оторвет свой зад от койки и тоже возьмется на работу. К тому же, это особенный случай, — добавил он. — Чтобы подольше побыть с такой, как ты, можно и потерпеть лишнюю дозу радиации.

— Да тебе без разницы, с какой, — резко ответила девушка. — Главное, что с женщиной.

Тинкер пожал плечами. В каким-то смысле, она была права. За последние три месяца он не видел женщин, — вообще ни одной — а если говорить начистоту, то и мужчин, не считая себя и напарника. Но Дрейк не считался. Тинкеру, стремящемуся быть с собой честным, пришлось принять то, что Дрейк не являлся человеком. Он был крысой со свирепым и непредсказуемым нравом крысы. Поэтому Тинкер жил один — и ему это было не по душе.

Но с другой стороны, ему нравилась мисс Коттрелл, хотя он никогда не видел ее лица. Но один только голос делал ее безумно желанной — он был таким теплым и дружелюбным.