Мисс Лодж

А теперь немного о моей "дражайшей особе", как всегда шутит Джеймс. (Кстати, брат здесь, с нами, и, кажется, намерен остаться надолго). Вчера мы были на балу у миссис Стентон. Она очень известна в Лондоне и занимает высокое положение в обществе. Я была так счастлива! Мэри, ты даже не можешь себе это счастье представить! Это такая честь — быть представленной миссис Стентон. Эмма специально для этого заказала для меня новое платье, нежно-нежно-розовое на белом чехле, украшенное прелестными вышитыми розами и живыми цветами. И, хотя она твердила, что лучшее украшение для юной девушки — это живые цветы, я всё-таки не удержалась и надела нитку жемчуга. Знаю, знаю. Ты назовёшь меня тщеславной, но ведь там был Эдвард! Я танцевала очень много (конечно, в основном, с Эдвардом) и, боюсь, могла показаться нескромной. Но я иногда так волновалась, что забывала все слова. Наверное, никто не сосчитает, сколько я сделала ошибок и промахов, сколько раз я краснела и мялась, вместо того, чтобы вежливо отвечать на вопросы. Но, всё равно, этот бал останется самым лучшим в моей жизни. Знаешь почему? Ты, наверное, догадываешься, почему я называю мистера Скотта Эдвардом? Да, да, он сделал мне предложение! В саду, при луне, когда я отдыхала после танцев. Всё было так, как я всегда мечтала. Когда будет свадьба, я ещё не знаю. Должны договориться родители. Но я счастлива! Безумно, безумно счастлива! Ах, Мэри, я так хочу, чтобы и ты была так же сильно счастлива, как я!

Целую тебя! Твоя маленькая кузина Маргарет Камминг. И тысяча приветов от Эммы и от Джеймса и от Эдварда"

Чтение письма, такого счастливого и весёлого, произвело на Мэри обратное действие. Она загрустила ещё больше. Мег после свадьбы отдалится от неё. А ей останутся только бесплодные мечты, да унылые одинокие дни, пока мистер Треверс не вернётся. Но вернётся ли он вообще когда-нибудь? Порой Мэри предавалась отчаянью и думала, что своим отъездом мистер Треверс как бы показал, что между ними ничего не было и отныне не будет. И тогда она не могла даже искренне порадоваться за кузину. Грусть сдавливала тисками сердце.

Дома Мэри начала писать ответ Мег, но, дойдя до упоминания мистера Треверса в письме, вдруг разрыдалась. Позвонили к обеду. Она спустилась бледная, с опухшими от слёз глазами. Обед прошёл в полной тишине. Мэри ела машинально и очень мало, не замечая ничего вокруг себя.

— Мэри!

Девушка вздрогнула и вытерла слёзы, непрошено набежавшие на глаза. Оказалось, что обед закончился, и матушка неудовлетворительно смотрит на неё.

— Мэри, я хочу поговорить с тобой, — они вышли в гостиную, и миссис Лодж закрыла за собой дверь, — Что с тобой творится? Ты совсем не своя. Не ешь, ничего не видишь перед собой, глаза заплаканные. Это всё из-за мистера Треверса, так ведь? Я знаю, что он уехал.

— Матушка…

— Я знаю, что из-за него. Не перечь мне! Ты совсем не выходишь из дому, как будто жизнь за его пределами перестала тебя интересовать. Ты даже не вышла к Боунзам, когда они пришли осведомиться о твоём самочувствии. Вопиющая неблагодарность! Ты подурнела. И всё из-за этого негодяя! Как хорошо, что он уехал, а если и вернётся, то, надеюсь, уже с женой!

Мэри не могла это слушать. Её расшатанные нервы не выдерживали. Только бы матушка замолчала! Но миссис Лодж продолжала, всё более и более раздражаясь.

— Ты не отвечаешь мне, хотя я говорю только правду и желаю тебе добра, как и всякая мать для своего ребёнка. И именно поэтому я не желаю видеть тебя женой мистера Треверса. Никогда! Ты слышишь меня, Мэри?

— Да. — Тихо ответила Мэри.

— Да, да, — передразнила её миссис Лодж, — ты сейчас же успокоишься и завтра поедешь на вечер к Боунзам, куда тебя приглашала Изабелла, и выкинешь мистера Треверса из головы! Забудешь всю эту чушь, которая мешает тебе радоваться жизни.

— Нет! Я не могу и не хочу забывать.

— Тогда ты завтра же выйдешь замуж за Джеймса! — закричала миссис Лодж, выйдя из себя.

— Никогда! Лучше я умру! А вы со своими понятиями о доброте и о благе для своего ребёнка будете тогда рады! — вскричала вконец замученная Мэри, хлопнула дверью в гостиной, и сбежала в сад.

Желание умереть не овладело девушкой, однако. Она бросилась к конюшне, желая в быстрой скачке развеять печаль. Было два часа пополудни, день выдался необыкновенно жаркий для начала лета. Такого палящего солнца не наблюдалось, пожалуй, даже и в июле. Цветы и деревья опустили свои листья, словно и на них давила эта душная погода. Когда Мэри подошла к Ворону и нетерпеливо вывела его из стойла, Томми возразил:

— Мисс Мэри, Ворон сегодня какой-то неспокойный. Уж лучше бы не брать его сейчас. А то, мало ли что. Погода-то, вона какая жаркая! Да и вы, что-то нездоровые сегодня. Мисс Мэри, вы не заболели, случаем?

— Нет, нет, Томми. Спасибо, но мне надо ехать.