Мисс Сильвер приезжает погостить. Гостиница «Огненное колесо»

– Почти любой. Ее комната, как вы знаете, выходит на задний двор и находится с противоположной стороны от комнаты мисс Хирон. Это угловая комната в конце противоположного коридора. Из этого коридора лишь еще одна комната выходит на задний двор; она находится рядом с лестничной площадкой, а занял ее мистер Джейкоб Тэвернер. Пространство между этими двумя комнатами занимают черная лестница, бельевая и туалетная комната. В том же коридоре находятся комнаты Кастеллов и мистера Джеффри Тэвернера, только они выходят на фасад. Есть также ванная комната и большая кладовка для горничных. Мистер Тэвернер мог бы подслушать разговор Айли с Джоном Хиггинсом, если бы открыл окно и высунулся из него, но мне это не кажется вероятным. До окна в бельевой не так уж удобно добраться, то же самое с окном, освещающим черную лестницу; а вот окно туалетной комнаты, которая находится рядом с комнатой Айли, было бы весьма удобно. Кастелл в своих показаниях утверждает, что он действительно слышал, как кто-то пришел по дороге, повернул к задней части дома, и что он пошел в туалетную комнату и выглянул из окна. Он говорит, что слышал, как кто-то прошел, насвистывая «Ледяные вершины Гренландии», и что затем он вернулся в постель, потому что знал, что это Джон Хиггинс, который пришел поговорить с Айли. Кастелл, как мне кажется, слишком уж старался сообщить полиции, что Джон Хиггинс был у гостиницы в ту ночь. То, что он вернулся в постель, не подслушав разговор Джона и Айли, мы знаем лишь с его слов. Он легко мог это сделать. Как и мистер Джейкоб Тэвернер или мистер Джеффри Тэвернер.

Фрэнк состроил гримасу:

– Не так уж это вероятно.

– Может, и нет. Но мы недостаточно знаем в настоящий момент, чтобы решать, что вероятно, а что нет. С другой стороны лестничной площадки, в моем коридоре, леди Мэриан и ее муж, миссис Дьюк, мисс Тэвернер или я сама тоже могли слышать, как Айли вошла в комнату к мисс Хирон, хотя, разумеется, мы не могли услышать разговор, после которого она это сделала.

Фрэнк Эббот насмешливо взглянул на нее.

– А вы, случаем, не главный злодей? Вы слышали что-нибудь?

– Нет, Фрэнк.

Помолчав, она продолжила:

– Если Джон Хиггинс не возвращался в час ночи, значит, кто-то очень постарался сфабриковать против него улики и насвистел эту мелодию под окном мисс Хирон. Это должен был быть кто-то, кто знал, что Айли там. Насколько нам пока известно, вероятнее всего, об этом знал Кастелл.

Фрэнк издал саркастический смешок.

– И как выразился Крисп, я здесь, чтобы найти что-нибудь против Кастелла. «Управляющий гостиницы ложно обвинен!» Знаете, это уже чересчур – надеяться, что это Кастелл. Он ведь так великолепно банален, правда?

Если мисс Сильвер и собиралась ответить, ей помешали приближающиеся голоса. Распахнулась дверь, и вошли Крисп и говоривший без умолку Кастелл; инспектору лишь время от времени удавалось прервать этот поток слов.

– Если я чем-то могу помочь, чем угодно! Все убийства отвратительны, нечего и говорить! От вида крови у меня не усваивается пища! Все убийства отвратительны, говорю я, но это – это просто беззаконие! Посреди праздника, посреди семейной встречи! Оно лишило меня друга, да еще и самого ценного слуги! Оставило меня без рабочих рук с полным домом гостей! – Он в ужасе воздел руки. – А последствия! Вы меня простите, но… полиция в доме! Мистеру Джейкобу Тэвернеру, моему патрону, нездоровится! Сам я… я не буду утомлять вас рассказами о том, как я страдаю! Моя жена Энни, чье кулинарное искусство непревзойденно – вчера вечером ее подвели собственные руки! Я не говорю, что выпечка была не воздушная – Энни Кастелл не может приготовить не воздушное тесто, но достаточно будет сказать, что ее будто приготовил обычный повар! Разве можете вы сомневаться в том, как сильно я хочу помочь разоблачить убийцу?

Инспектор Крисп скомандовал самым суровым тоном, на какой был способен:

– Сядьте, мистер Кастелл, и замолчите! Я хочу задать вам несколько вопросов.

Фогарти Кастелл широко развел руки:

– Что угодно, что угодно!

– Касательно этого Люка Уайта. Полицейский патологоанатом говорит, что он много выпил. Когда и как он добыл спиртное?

Фогарти смахнул слезу.

– Мой бедный Люк! Да, я расскажу вам. Осталось шампанское, и я сказал ему: «Пойдем, мой друг, допьем его». Это было после того, как все легли спать, вы понимаете. Я сам выпил бокал-другой, я весьма воздержанный человек; а мой бедный Люк, он допил остальное.

– Сколько он выпил?

Кастелл поколебался, затем ответил:

– Оставалось полбутылки…

– Вы хотите сказать, что вы выпили пару бокалов, а Люк Уайт напился пьяным с остатков?!

Снова широко разведенные руки.

– Нет, нет, нет, я расскажу! У него была слабость, у бедного Люка. В рабочее время он не пьет, но… как бы сказать… когда не работает, он пьет все, до чего доберется.

– Вы имеете в виду, что он был пьяницей, мистер Кастелл?

Смуглое лицо Кастелла блестело от переживаний.