Мистерии (пер. Соколова)

— Минутта? Такъ это былъ онъ? — спросила госпожа Стенерсенъ.

— Да, это былъ онъ, — отвчалъ Нагель.

— Уфъ! Мн прямо жутко стало.

— Да, подумайте однако: вдь я это знала! — сказала одновременно Дагни Килландъ. — Я знала это съ той минуты, какъ вы сказали, что онъ сталъ на колни и цловалъ землю. Увряю васъ, что я узнала его. Вы разв много говорили съ нимъ?

— О, нтъ, я всего раза два его видлъ!.. Однако послушайте: кажется, я совсмъ испортилъ общее настроеніе: вы совсмъ поблднли, сударыня. Ну что же такое… вдь это былъ только сонъ!

— Нтъ, это невозможно! — сказалъ также докторъ. — Зачмъ, чортъ побери, описывать намъ, какъ Минутта… Что меня касается, такъ пусть себ перецлуетъ каждый корень въ Норвегіи. Посмотрите-ка: вотъ и фрейлейнъ Андресенъ сидитъ и плачетъ!

— Я? Я совсмъ не плачу, — оглянулась она. — Этого еще не хватало! Но я откровенно признаюсь, что этотъ сонъ произвелъ на меня впечатлніе. Впрочемъ я думаю, онъ и на васъ произвелъ впечатлніе.

— На меня, — воскликнулъ докторъ. — Ни тни, само собою разумется! Ха-ха-ха, вы просто съ ума сошли! Нтъ, ну, теперь пройдемтесь немножко. Разъ, два, три, вставать! Здсь втрено. Теб не холодно, Іетта?

— Нтъ, не холодно, посидимте еще, — возразила жена.

Но докторъ твердо ршился пройтись теперь же; онъ во что бы то ни стало хотлъ пройтись; здсь очень втрено, повторилъ онъ еще разъ, и если бы даже ему пришлось итти совершенно одному, онъ все равно жаждетъ движенія. Тогда Нагель всталъ и послдовалъ за нимъ.

Раза два прошлись они взадъ и впередъ вдоль пристани, пробираясь въ толп, болтая и отвчая на поклоны. Такъ прогуляли они, можетъ бытъ, съ полчаса, когда госпожа Стенерсенъ позвала ихъ сверху:

— Да возвратитесь же наконецъ назадъ! Знаете, что мы придумали, пока васъ здсь не было? Мы ршили созвать у насъ завтра большую компанію. Да, господинъ Нагель, вы непремнно должны притти! Но только вы должны знать, что подъ большой компаніей мы подразумваемъ елико возможно меньше ды и питья…

— И зато елико возможно больше зрлищъ, — весело перебилъ докторъ. — Да, это я знаю. Ну, однако идея вовсе не дурна: я отъ тебя слыхивалъ глупе этой, Іетта. — Докторъ тотчасъ пришелъ въ хорошее настроеніе, и все лицо его при мысли о вечеринк расплылось въ добродушномъ смх. — Приходите только пораньше, — сказалъ онъ. И потомъ:- Только бы меня не отозвали!

— Только можно мн придти въ этомъ костюм? — спросилъ Нагель. — У меня нтъ другого.

Вс засмялись, а госпожа Стенерсенъ отвчала:

— Ну, разумется. Вдь это такъ забавно.

На обратномъ пути Нагель пошелъ рядомъ съ Дагни Килландъ. Онъ не длалъ никакихъ усилій, чтобы этого достигнуть, это произошло совершенно случайно; барышня тоже ничего для этого не предпринимала. Она только сказала, что заране радуется этому вечеру, потому что у доктора всегда такъ уютно и свободно себя чувствуешь; они такіе славные люди и умютъ сдлать такъ, что гости у нихъ пріятно себя чувствуютъ. Вдругъ Нагель замтилъ тихо:

— Могу ли я надяться, фрейлейнъ, что вы простили мн мою тогдашнюю ужасную безтактность въ лсу?

Онъ говорилъ горячо и лочти шонотомъ, и она принуждена была отвчать:

— Да, — сказала она, — я теперь лучше понимаю ваше поведеніе въ тотъ вечеръ. Вы, наврно, не совсмъ таковы, какъ другіе люди.

— Спасибо, — шепнулъ онъ. — Ахъ, да, я благодарю васъ такъ, какъ никогда никого не благодарилъ во всю мою жизнь! Да, отчего я не таковъ, какъ другіе? Вы должны знать. фрейлейнъ, что я весь вечеръ длалъ усилія, чтобы смягчить то впечатлніе, которое вы должны были вынести обо мн сначала. Я не сказалъ ни одного слова, которое не относилось бы къ вамъ. Не осудите вы меня за это? Подумайте: вдь я сильно провинился передъ вами, долженъ же я былъ сдлать что-нибудь, чтобы загладить это. Я признаюсь, что я во всякомъ случа былъ весь день въ своемъ необыденномъ настроеніи, но я представилъ себя гораздо хуже, чмъ я на самомъ дл есть, и во все время я немножко велъ двойную игру. Я длалъ это именно затмъ, чтобы вы подумали, будто я немножко невмняемъ, что я вообще человкъ эксцентрическаго поведенія; я надялся довести васъ до этого, чтобы вы меня тмъ легче оправдали. Вотъ почему я въ неурочное время и въ неурочное мсто сунулся со своимъ носомъ, да, поэтому также я обнаружилъ свою ужасную слабость съ этимъ скрипичнымъ ящикомъ, я добровольно выставилъ напоказъ свою глупость. что было совершенно излишне…

— Извините, — поспшно перебила она, — только зачмъ же вы мн разсказываете это все и опять все разрушаете?