MITI и японское чудо: рост промышленной политики, 1925-1975 гг.

В обязанности бюрократического аппарата входит, во-первых, определение и выбор отраслей, подлежащих развитию (политика промышленной структуры); во-вторых, определение и выбор оптимальных способов быстрого развития выбранных отраслей (политика рационализации промышленности); в-третьих, контроль за конкуренцией в выделенных стратегических отраслях с целью обеспечения их экономического здоровья и эффективности. Для выполнения этих функций будут использоваться рыночно-конформные методы государственного вмешательства (см. ниже).

Второй элемент модели - политическая система, в которой бюрократии предоставлены достаточные возможности для проявления инициативы и эффективной работы. Конкретно это означает, что законодательная и судебная ветви власти должны быть ограничены функциями "предохранительного клапана". Эти две ветви власти должны быть готовы вмешаться в работу бюрократии и сдержать ее, когда она зайдет слишком далеко (что, несомненно, будет происходить в разных случаях), но их более важная общая функция - отгородиться от многочисленных групп интересов в обществе, удовлетворение которых исказит приоритеты развивающегося государства. В случае с интересами, которые не учитываются, отклоняются или удовлетворяются символическими способами, или от которых зависит сохранение политической системы, то политические лидеры должны заставить бюрократию служить им и манипулировать ими.

Неяпонским примером искомых отношений может служить что-то вроде отношения американской законодательной власти к Манхэттенскому проекту военного времени или к послевоенной программе разработки атомных подводных лодок. Политическая система государства развития скрыто разделяет правление и управление: политики правят, а бюрократы управляют. Но надо понимать, что бюрократы не могут эффективно править, если правящие политики не выполняют своих позитивных задач, прежде всего, создания пространства для бюрократической инициативы, не сдерживаемой политической властью.

У такого типа политической системы есть несколько последствий. Одно из них заключается в том, что группы населения, не имеющие доступа к системе, иногда выходят на улицы, чтобы привлечь внимание к своему недовольству (это произошло в Японии в 1960 г. во время беспорядков против договора о безопасности, студенческих бунтов конца 1960-х годов, демонстраций против нового токийского аэропорта и правительственного проекта строительства атомных кораблей, а также кампании против загрязнения окружающей среды промышленными выбросами). Эти демонстрации могут быть вызваны важными интересами, которые государство не может бесконечно игнорировать, или просто отражать требования участия в политической жизни. В любом случае при их возникновении политические лидеры призваны выполнять функции "предохранительного клапана", заставляя бюрократию менять приоритеты настолько, чтобы успокоить протестующих, но принимая на себя большую часть "жара" самих демонстраций. Умные политики предвидят подобные вспышки (стратегия Сато * Эйсаку при продлении договора о безопасности в 1970 году). Пока проекты развития успешны, а блага от них распределяются справедливо, политические лидеры должны быть в состоянии решать эти проблемы симптоматически. Можно также рекомендовать проекты, призванные привлечь внимание к развитию и вызвать чувство гордости за его успехи (Японская Олимпиада 1964 г., ЭКСПО-70).

Основное политическое различие между капиталистическим государством развития и коммунистической диктатурой развития заключается в том, что капиталистическое государство просто игнорирует нестратегические слои общества, в то время как коммунистическое государство предпринимает прямые и насильственные попытки их демобилизации. Первый вариант предпочтительнее, поскольку позволяет избежать нежелательных последствий, связанных с наличием большого количества полиции и всего аппарата подавления, что не только расточительно с точки зрения ресурсов, но и несовместимо с эффективной международной торговлей. Это, безусловно, один из уроков, который японцы извлекли из 1940-х годов.

Следует также отличать японскую политическую систему от бюрократическо-авторитарных режимы Аргентины, Бразилии, Чили и Уругвая. В этих государствах правящие элиты стремятся содействовать индустриализации путем отстранения от власти ранее мобилизованных экономических групп и развития отношений сотрудничества с транснациональными корпорациями. Для этого они используют технократические политические механизмы, в значительной степени опирающиеся на принуждение для обеспечения соблюдения правил игры.