Мюнхэ. История Сербии / история «Хостела»

Кажется, сегодня закончилась моя жизнь. Александр убит.

Я предупреждала его, да и не я одна, что сама по себе мысль посетить Францию сейчас опасна. Они с этим его приятелем — министром иностранных дел Франции Барту — задумали создать «Североатлантическую Антанту», объединив бывших союзников в противостоянии против Гитлера в ответ на его действия в Австрии. Александр давно опасался его экспансии, говорил, что Югославия может оказаться в подобной ситуации. Германия нуждается в сдерживании, говорил он, и словно бы видел себя и Барту такими сдерживающими факторами.

Да и дома обстановка оставляла желать лучшего. Хорваты, которых стали теснить после объявления им диктатуры, постоянно устраивали на улицах теракты, возродилось националистическое движение усташей, щедро финансируемое Италией — Муссолини всё ещё лелеял надежды на то, что ему удастся отхватить пару лакомых кусков от Югославии, теперь уже за их счёт. Нам угрожали, но здесь мы всё же были хозяева, да и Италия, давшая приют многим лидерам усташского движения, была далеко. А вот Франция — рукой подать.

И вот сегодня я узнаю, что около 16 часов в Марселе — том самом городе, откуда французские войска в 1914 году отплывали на судах в помощь сербам — два роковых выстрела, сделанные усташским террористом, навсегда унесли жизнь моего мужа.

Не могу ни о чём думать, ни о чём писать, ни о чём говорить. Быть может, завтрашний день что-то прояснит, но я в этом сильно сомневаюсь. От того, чтобы последовать за королём, меня останавливает только Пётр.

* * *

16 октября 1934 года.

Презанятный у меня сегодня был приём. После похорон Александра я огласила его политическое завещание, согласно которому в случае его смерти престол наследует Пётр, до совершеннолетия которого принцем-консортом назначается его двоюродный брат князь Павел с двумя регентами. На том, чтобы Александр написал завещание, настояла я. Стыдно признаваться, может быть, я накликала беду на своего мужа, на себя и на всю Югославию, лишившуюся, без сомнения, мудрейшего и опытнейшего руководителя государства, но… Таковы были обстоятельства. Многие, и сам Александр, опасались неприятных случайностей во время его визита во Францию и встречи с этим легкомысленным авантюристом Барту. Оставь он меня здесь без завещания — мне бы самой пришлось принимать серьёзные политические решения, а я всё же женщина и, наверное, неспособна на это по определению.