Мюнхэ. История Сербии / история «Хостела»

— И ты полагаешь, — спросила я, — что такой хитрый лис, как Сталин, способен всерьёз рассматривать тебя при таких обстоятельствах как друга? Где сейчас лидер коммунистов Горкич? В Париже, насколько я помню?

— Вот, — улыбнулся Павел. — Именно об этом я и хотел переговорить. Сталин сделал нам знак вежливости — он арестовал Горкича!

Я посмотрела на Павла как на умалишённого.

— Ты всерьёз думаешь, что он пошёл на это ради тебя?

— А ты — нет?

— Нет, он проводит чистку всех западноевропейских компартий. Бела Кун тоже арестован. Ставит везде своих людей и подчищает следы коминтерновцев. Да и потом — даже если он сделал это во благо и во имя тебя, ты считаешь, что завтра он не сделает того же с тобой, представься только ему случай?

— Ты так радикально настроена к русским…

— Я люблю Бунина и Куприна, Карсавину и Павлову, но ненавижу Сталина и Троцкого, хоть убей. Можно сменить маску, но не душу, не суть человеческой природы, и ты это знаешь не хуже меня. Сегодня он сажает и стреляет на твоих глазах своих товарищей — коммунистов, а ты — монаршая особа — ликуешь и готов разделить с ним кров?! Ты серьёзно?..

Павел ушёл несолоно хлебавши. И чего он только ждал от меня?

* * *

21 марта 1941 года.

Сегодня я имела разговор с Павлом. Должна сказать, что после смерти Александра я, видимо, стала чересчур раздражительной, во всяком случае, с Павлом, который всё время лавирует между всеми и вся, стараясь угодить как на внешнеполитической, так и на внутриполитической аренах — и нашим, и вашим, мне разговаривать всё труднее. Так или иначе, разговор наш назрел, и я оценила его порыв обсудить со мной, а не с кем-то иным государственные дела.

— Хочу, чтобы ты понимала, — говорил Павел, — что по существу сейчас весь мир расколот на два лагеря — один из них за Гитлера, другой — за Советский Союз. Два мировых боевых сателлита словно бы собираются свести счёты и взять реванш за такое нелепое и скорое окончание Великой Войны, — начал Павел.

— Я это понимаю, — ответила я. — Как и то, что вскоре придётся определяться, с кем быть. Но почему ты обсуждаешь этот вопрос со мной, а не с регентами?