Читаем Младший сын. Князь Даниил Александрович Московский полностью

Бесермен, бесерменин, бесермены (басурманы) – иноверцы, обычно жители восточных стран, магометане. Сборщиками дани в русских городах сперва были представители среднеазиатских народов, купцы и ростовщики, откупавшие право сбора дани у монгольских ханов и сильно наживавшиеся на грабеже русских городов, большей частью мусульмане («бесермены»). Их-то и выгнали в 1262 году.

Бирюч, бирючи – глашатай, объявляющий по улицам и площадям постановления правительства. Иногда еще и полицейский служитель.

Борть – это улей, сперва дуплистое дерево в лесу, потом специально выдолбленная колода, там же в лесу помещаемая. Бортничать – собирать дикий лесной мед, «бортный мед». В Древней Руси долгое время – основной способ добычи меда (пасеки появились позднее). Бортник – сборщик меда. Княжеские бортники имели ряд привилегий, выделяющих их из прочих крестьян.

Братчина – складчина, праздник за общий счет, устраиваемый деревенским обществом, ремесленным или купеческим братством. На братчину собирали со всех участников (ссыпали) заранее хлеб (рожь), из которого изготовляли солод для варки пива. На братчинах в Древней Руси решались также общественные дела, происходили выборы. Права братчинных собраний зачастую охранялись законом. Споры и ссоры, происходившие тут, не подлежали юрисдикции княжеского суда. Крестьяне, например, имели право «выбивать» с братчинных праздников незваных гостей.

Бронь – кольчуга, кольчатая железная рубашка.

Вериги – железные цепи, надеваемые на голое тело, под одежду, ради «умерщвления плоти».

Вершник – верховой, скачущий впереди во время торжественного выезда, встречи княжеского или свадебного поезда.

Весчее – налог за взвешивание товара, весовой сбор.

Весь («грады и веси») – село, сельское поселение, деревня.

Вече – народное собрание в древнерусском городе. Иногда возникало стихийно как временный орган высшей власти, осуществляемой тут же. Вечем могли свергнуть неугодное народу правительство, потребовать казни изменников, решать вопросы обороны города или военного похода и проч. В Великом Новгороде, Пскове, Вятке веча были постоянным высшим органом республиканского управления. Просторечное вечье.

Вира – судебная пошлина, штраф. Часто пеня за смертоубийство, которая шла, по закону, в княжескую казну. Вирник – сборщик вир.

Власяница – рубашка из конского волоса, надеваемая на голое тело, под платье, ради «умерщвления плоти» (обычно – монашеская).

Воздух (церковный) – покрывало, употребляемое в церкви, богато вышитое изображениями святых и узорами. Воздухи (или воздуха) обычно вышивали по обету, в дар церкви, женщины из высших сословий.

Вои – ратники, воины.

Вотол – верхняя долгая грубая дорожная одежда из валеного сукна. В описываемое время существовали также дорогие, саженые жемчугом (обычно – княжеские) вотолы.

Вотчина – наследственный (позже – жалованный в наследственное владение) земельный надел, владение, в пределах которого владелец имел ряд судебных и прочих прав относительно крестьян, живущих на его земле. Вотчинники (обычно бояре) по суду отвечали лишь перед самим князем, на что им давалась «несудимая грамота», удостоверяющая их право не отвечать перед государственными судебными органами.

Выжлятник – псарь. Выжля, выжлец – охотничья собака.

Выступки – кожаные башмаки (обычно женские) вроде туфель без каблука. (Каблуки в старину были только у мужской обуви.)

Выход (ордынский) – дань, собираемая для Орды (обычно по полугривне с «дыма», с одного двора). Выход был тяжел тем, что его надо было вносить серебром, а дорогого металла при господстве натурального хозяйства в обороте было очень мало.

Вятший (новгородск.) – лучший, благородный, знатный. Вятшими в Новгороде были крупные бояре-землевладельцы.

Голызина – проплешина на поле.

Горбуша – старинная коса с короткою кривой рукоятью. Затачивалась, как нож. Косили ею внаклонку и в обе стороны. Позволяла косить в кустах, среди деревьев.

Горний – верхний. В переносном смысле – небесный («выси горние»).

Городня – городская рубленая стена; часть стены между двумя башнями.

Грань – затес, зарубка на дереве, отмечающая границы поземельных владений.

Гривна – продолговатый серебряный слиток, служивший основной оборотной единицей. (Старая «ветхая» гривна – 49,25 г серебра, новая гривна «новгородка» – 197 г серебра. В Центральной Руси были гривны в 140–160 г серебра. Одна старая гривна = 25 ногатам = 50 кунам = 100 векшам [белкам] или: 20 ногатам = 50 кунам = 150 векшам.) В названную эпоху на Руси был период безмонетного торгового обращения. Были кожаные деньги (белки) и весовые гривны, принимавшиеся по весу заключенного в них серебра. Иностранные монеты (восточные и западные) могли употребляться тоже, но не как правило. Рыночная торговля была, в основном видимо, меновой.

Грифон – геральдический византийский и древнерусский зверь с телом льва, головой и крыльями орла.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза