Мне в сердце смотрит вечная звезда...

И вот опять со мною одиночество,
которому конца уже не будет.
Любимый поцелуем не разбудит.
Ему бродить со мною не захочется,
рвать для меня кувшинки не захочется.
«Жарища нынче!» –
                           скажет и поморщится.
«Поедем завтра»,– скажет
                                             и забудет.
...Ах, жизнь моя, как страшно ты поблекла.
...А где же золотая паутина?
А где же разноцветные волокна?
Ты стала пыльной, серой, узловатой...
Сама я, видно, в этом виновата.

Вокруг меня как будто бы ограда

чужих надежд, любви, чужого счастья...
Как странно – все без моего участья,
как странно – никому меня не надо.

Как странно – я со всем живым в разлуке...

Зачем же ноги сильные и руки?
И эта любящая солнце кожа?
Глаза, такие жадные до красок?
Зачем мое горячее, живое,
любовью переполненное сердце –
все сто даров прекрасных и напрасных?
О, как я ненавижу одиночество,
как презираю слабость и усталость!
Поэзия – подруга и помощница,
как хорошо, что ты со мной осталась!

Мы сядем рядом, близко... вечер длинный...

НЗ – запас откроем аварийный
соленых слез и сладостных улыбок,
достанем горький мед воспоминаний,
раздумья о грядущем хлеб насущный,
хмель поцелуев, ароматы детства...
Скажи: куда могло все это деться?

А никуда не делось. Все осталось.

Все роздано, раздарено...
И люди
все сберегут – любовь твою, усталость,
надежды, радость... даже одиночество,
которому конца уже не будет.

 

Счастливо и необъяснимо...

Счастливо и необъяснимо
происходящее со мной:
не радость, нет – я не любима –
и не весна тому виной.

Мир непригляден, бесприютен,

побеги спят,
и корни спят,
а я не сплю,
и день мой труден,
и взгляд мне горести слепят...
Я говорю с тобой стихами,
остановиться не могу.
Они как слезы, как дыханье,
и, значит, я ни в чем не лгу...

Все, что стихами, – только правда,

стихи как ветер, как прибой,
стихи – высокая награда
за все, что отнято тобой!

А знаешь, все еще будет!..

А знаешь, все еще будет!
Южный ветер еще подует,
и весну еще наколдует,
и память перелистает,
и встретиться нас заставит,
и еще меня на рассвете
губы твои разбудят.
Понимаешь, все еще будет!
В сто концов убегают рельсы,
самолеты уходят в рейсы,
корабли снимаются с якоря...
Если б помнили это люди,
чаще думали бы о чуде,
реже бы люди плакали.
Счастье – что оно? Та же птица:
упустишь и не поймаешь.
А в клетке ему томиться
тоже ведь не годится,
трудно с ним, понимаешь?
Я его не запру безжалостно,
крыльев не искалечу.
Улетаешь?
Лети, пожалуйста...
Знаешь, как отпразднуем
встречу!

 

Жизнь обмелела...