Мне в сердце смотрит вечная звезда...

Небо желтой зарей окрашено,
недалеко до темноты...
Как тревожно, милый,
                              как страшно,
как боюсь твоей немоты.

Ты ведь где-то живешь и дышишь,
улыбаешься, ешь и пьешь...
Неужели совсем не слышишь?
Не окликнешь? Не позовешь?

Я покорной и верной буду,
не заплачу, не укорю.
И за праздники,
                          и за будни,
и за все я благодарю.

А всего-то и есть:
                            крылечко,
да сквозной дымок над трубой,
да серебряное колечко,
пообещанное тобой.

Да на дне коробка картонного
два засохших с весны стебля́,
да еще вот – сердце,
                                которое
мертвым было бы
                               без тебя.

Без обещаний жизнь печальней...

Без обещаний
                  жизнь печальней
дождливой ночи без огня.
Так не жалей же обещаний,
не бойся обмануть меня.

Так много огорчений разных
и повседневной суеты...
Не бойся слов –
         прекрасных, праздных,
недолговечных, как цветы.

Сердца людские так им рады,
мир так без них
                     пустынно тих...
И разве нет в них
                     высшей правды
на краткий срок цветенья их?

 

СИНЯЯ ПТИЦА

 

Ты на рынке
мне купил голубку.
Маленькую,
           худенькую,
                             хрупкую,
рыжевато-палевой окраски
птицу,
прилетевшую из сказки.
Вытащил помятую рублевку,
чтобы за покупку расплатиться...
Боже, как давно
                          и как далеко
я разыскивала
                      эту птицу.
Позади, без малого, полсвета,
скоро жизнь мою оденет иней...
А она была
                  совсем не синяя,–
рыжевато-палевого цвета.

ВАЛЬДШНЕП

Влетел он в полымя заката
и замелькал, и зачернел,
и не слыхал,
                    как в два раската
гром над поляной прогремел.

Свинца горячие крупицы
ударили наперерез,
и люди радовались птице,
упавшей на́ землю
                             с небес.

Среди осин и елей мрачных,
зарывшись в прошлогодний лист,
лежал крылатый неудачник,
весны подстреленный связист.

И длинный клюв
                    торчал, как шильце,
из горстки пестрого пера...
Кто знал, что этим завершится
весны любовная пора?

Какая радость им владела,
как жизнь была ему легка,
и как бы я его жалела,
когда б не гордость
                            за стрелка!

Бывают весны разными...

Бывают весны разными:
стремительными, ясными,
ненастными и грустными,
с облаками грузными...

А я была бы рада
всякой,
           любой,
только бы, только бы, только бы
                                с тобой.

Только б ветки влажные,
талая земля,
только хоть однажды бы:
«Хорошая моя!»

Только хоть однажды бы
щекой к щеке
да гудки протяжные
вдалеке...

МАЯК

 

Море мое пустынно,
на море тишь да гладь...
Может быть, это стыдно –
так безнадежно ждать?

Напрасный огонь лучится,
виден издалека...
Я не могу отлучиться
с забытого маяка.

Я не могу отлучиться
ни на единый час:
вдруг что-нибудь случится
                                 с тобой...
А огонь погас!

ЛЕТО