Моби Дик

At last extinguishing the fire, he took the idol up very unceremoniously, and bagged it again in his grego pocket as carelessly as if he were a sportsman bagging a dead woodcock.	Наконец он потушил огонь, самым бесцеремонным образом вытащил из камина своего идола и небрежно засунул его обратно в карман плаща, словно охотник, отправляющий в ягдташ подстреленного вальдшнепа.
All these queer proceedings increased my uncomfortableness, and seeing him now exhibiting strong symptoms of concluding his business operations, and jumping into bed with me, I thought it was high time, now or never, before the light was put out, to break the spell in which I had so long been bound.	Вся эта загадочная процедура лишь увеличила мое смущение, и видя определенные признаки того, что близится завершение описанных деловых операций и что сейчас он полезет ко мне в кровать, я понял, что наступил момент, сейчас или никогда, покуда еще не погашен свет, разрушить чары, так долго мною владевшие.
But the interval I spent in deliberating what to say, was a fatal one.	Но несколько секунд, ушедших на размышление о том, как же все-таки приступить к делу, оказались роковыми.
Taking up his tomahawk from the table, he examined the head of it for an instant, and then holding it to the light, with his mouth at the handle, he puffed out great clouds of tobacco smoke.	Схватив со стола томагавк, он какое-то время разглядывал его с обуха, а затем сунул на мгновение в пламя свечи, взяв в рот рукоятку, и выпустил целое облако табачного дыма.
The next moment the light was extinguished, and this wild cannibal, tomahawk between his teeth, sprang into bed with me.	В следующий миг свеча была погашена, и этот дикий каннибал со своим томагавком в зубах прыгнул ко мне в кровать.
I sang out, I could not help it now; and giving a sudden grunt of astonishment he began feeling me.	Это уж было выше моих сил - я взвыл от ужаса, а он издал негромкий возглас изумления и принялся ощупывать меня.
Stammering out something, I knew not what, I rolled away from him against the wall, and then conjured him, whoever or whatever he might be, to keep quiet, and let me get up and light the lamp again.	Заикаясь, я пробормотал что-то, сам не ведая что, откатился от него вплотную к стене и оттуда стал заклинать его, кто бы он ни был такой, чтобы он не двигался и позволил мне встать и снова зажечь свечу.
But his guttural responses satisfied me at once that he but ill comprehended my meaning.	Но его гортанные ответы тут же дали мне понять, что он весьма неудовлетворительно улавливал смысл моих слов.
"Who-e debel you?"-he at last said-"you no speak-e, dam-me, I kill-e."	- Какая черт твоя? - произнес он наконец. -Твоя говорить, а то я убивать, черт не знай.
And so saying the lighted tomahawk began flourishing about me in the dark.	И при этих словах огненный томагавк стал в темноте описывать кривые у меня над головой.
"Landlord, for God's sake, Peter Coffin!" shouted I. "Landlord! Watch! Coffin! Angels! save me!"	- Хозяин! Бога ради, Питер Гроб! - вопил я. -Хозяин! Караул! Гроб! Ангелы! Спасите!
"Speak-e! tell-ee me who-ee be, or dam-me, I kill-e!" again growled the cannibal, while his horrid flourishings of the tomahawk scattered the hot tobacco ashes about me till I thought my linen would get on fire.	- Твоя говорить! Твоя сказать, кто такая, а то я убивать, черт не знай, - зарычал людоед, устрашающе размахивая томагавком, из которого сыпались на меня огненные искры, так что белье на мне едва не загорелось.
But thank heaven, at that moment the landlord came into the room light in hand, and leaping from the bed I ran up to him.	Но в этот самый миг, благодарение господу, в комнату вошел хозяин со свечой в руке, и я, выскочив из кровати, бросился к нему.