Читаем Модерн: Климт, Гауди, Муха полностью

С 1886 года по заказу Гуэля в центре старой Барселоны, в одном из злачных районов, Гауди возводит для своего покровителя дворец. Несмотря на то что земельный участок для строительства был небольшим, архитектору удалось построить уникальное шестиэтажное здание со сложным внутренним объемом, словно увеличивающим размер помещений. Дополнительную площадь создавала также и терраса, размещенная мастером на крыше дома. С плоской кровли дворца Гуэль можно было по крытой галерее перейти через квартал в старый дом семьи, выходящий на параллельную улицу, этим соседством и объяснялся необычный выбор места для строительства нового особняка. Восемнадцать дымоходов и вентиляционных отверстий, высящихся над крышей здания и облицованных керамической плиткой и другими материалами, во многом стали предвестниками тех скульптурных форм, что украсят впоследствии кровли других творений Гауди. Здесь они стали единственным цветовым пятном во всем экстерьере здания, кажущегося строгим, холодным и неприступным замком, выстроенным из однотонного камня и украшенным железными, рождающими почти агрессивные ассоциации, элементами.


Антонио Гауди. Ворота с драконом. Усадьба Гуэль. Барселона


Вдоль парадного фасада, выходящего на улицу Каррер-Ноу-де-ла-Рамбла, протянулся длинный прямоугольный эркер с четким ритмом разномасштабных окон. И если ранее Гауди ориентировался на арабскую архитектуру, то в данном случае он обращается к европейскому историческому наследию – готике и Ренессансу.

В сравнении с почти скромным фасадом внутреннее пространство дома отличалось очень оригинальной структурой. Подобно внутренним дворикам итальянских палаццо эпохи Возрождения, организующим центром помещений дворца служил масштабный зал основного этажа. Его объем уходил на три этажа вверх и завершался куполом с небольшими круглыми отверстиями, через которые проникал естественный свет, создавая иллюзию усеянного звездами неба. Ряд исследователей считает, что мастер воссоздал здесь образ некоего «мирового порядка». Подвальные помещения – это ад. Центральная гостиная, объединяющая всю устремленную вверх конструкцию, символизирует одновременно землю и небо, а крыша превращается в волшебный райский сад.


Антонио Гауди. Павильоны усадьбы Гуэль. Манеж. Барселона


Антонио Гауди. Дворец Гуэль. 1885–1890. Барселона


Все помещения дворца, как и центральный зал, были отделаны с особой тщательностью и искусно декорированы самыми разнообразными элементами. Царившая в интерьерах роскошь свидетельствовала о богатстве владельца – деревянные детали были инкрустированы фрагментами из черного дерева, черепахового панциря и слоновой кости. Иногда деревянные потолки были украшены накладными листьями из золота и серебра.


Антонио Гауди. Центральный зал дворца Гуэль

Центральный зал дома был не только местом для проведения музыкальных концертов, он служил и местом для молитв. В этом пространстве расположена семейная часовня – совсем небольшая комната, за закрытыми дверями которой скрывается алтарь.


В здании можно увидеть сто двадцать семь колонн различных форм и размеров. В подвальных галереях, где располагались когда-то стойла для лошадей, массивные и прочные опоры, расширяющиеся вверх, были выстроены из кирпича, на других этажах дома возведены каменные колонны, более вытянутые и изящные. В целом же Гауди, проявив изобретательность, использовал во Дворце Гуэль около сорока разных типов колонн.

Для той поры это здание было верхом нестандартной архитектуры. Еще до окончания строительства оно привлекало к себе любопытные взгляды прохожих и даже получило название «вавилонского» дворца. В 1984 году вместе с несколькими другими постройками Гауди оно было внесено в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

В 1900 году Эусебио Гуэль с помощью Гауди решил воплотить в жизнь свой амбициозный план идеального поселения – выстроить некий город-сад в английском духе, где состоятельные люди приобретали бы себе участки под строительство домов. Парк предполагалось разбить на холме под названием Лысая гора (или Мунтанья Пелада). Однако предложение Гуэля спросом не пользовалось, и на территории парка было возведено только три дома. Причем два из них строились по проектам других архитекторов. В одном поселился в итоге Гауди с отцом и племянницей (к 1912 году родственники скончались).


Антонио Гауди. Декор столовой дворца Гуэль


Перейти на страницу:

Все книги серии Галерея мировой живописи

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее