Читаем Модерн: Климт, Гауди, Муха полностью

И хотя венская публика того времени была довольно искушенной, подобное изображение обнаженной женщины на позднем сроке беременности, считалось крайне неприличным. Когда было предложено включить эту работу в выставку 1903 года в здании Сецессиона, она была отклонена цензорами по причине непристойности. Вместе с подготовительными рисунками «Надежда I» была куплена коллекционером Фрицем Верндорфером. Владелец поместил полотно в закрытый шкаф, спроектированный Коломаном Мозером в стиле «Венских мастерских», и любоваться им могли лишь избранные гости его дома. Только спустя несколько лет после своего создания картина была впервые экспонирована на выставке.

Противопоставление молодости и начала жизни – старости и смерти становится главной темой полотна «Три возраста женщины», написанного по частному заказу. Образу прекрасной юной девы, обнимающей во сне дитя, противостоит ужасающая в своей подробной реалистичности фигура старухи. В отличие от традиционных аллегорий, сопоставляющих младенчество, зрелость и старость, где старость могла олицетворять жизненный опыт и мудрость, у Климта данный образ звучит трагически. Это образ быстротечности жизни, безжалостности времени и страха, что охватывает людей на пороге смерти.


Густав Климт. Надежда I. 1903. Национальная галерея Канады, Оттава

В своих графических эскизах Климт нередко рисовал фигуры, не изображая ступней, так что казалось, будто люди отрываются от земли. Этот прием сохраняется и в живописных вариантах некоторых композиций, как в случае с «Надеждой I».


В 1900 году вокруг имени художника разгорается скандал. На седьмой выставке Сецессиона он экспонирует незаконченную композицию «Философия», которая являлась частью большого заказа, полученного Климтом в 1894 году от Министерства просвещения. Он должен был создать нескольких живописных панно с аллегорическими образами классических факультетов – философии, медицины и юриспруденции – для потолка большого актового зала Венского университета. Заказчики ждали от мастера чего-то, подобного росписям в Бургтеатре, однако Климт к началу ХХ столетия сменил как стилистику, так и образный строй своих произведений. Многие посчитали, что изображенные здесь художником обнаженные фигуры в контексте заданной темы кажутся непристойными. Но более всего зрителей поражали в композициях «Философии» и выставленной годом позже «Медицины» гигантские вереницы страдающих человеческих существ, эмоциональное впечатление от которых абсолютно не соответствовало возвышенной идее прославления наук. Созданные Климтом образы представали как олицетворение человеческой боли и скорби. В композициях «Философия» и «Медицина» возникали таинственные видения человечества, парящего в космическом пространстве и предоставленного своей судьбе. Нагота же становилась здесь выражением изначального состояния внутренней изоляции и обреченности.


Густав Климт. Три возраста женщины. 1907–1908. Национальная галерея современного искусства, Рим

Картина была приобретена в 1912 году Национальной галереей современного искусства в Риме, после того как завоевала золотую медаль на Международной выставке 1911 года, проходившей в Риме.


Густав Климт. Философия. Погибла в 1945 г.


Густав Климт. Медицина. Погибла в 1945 г.

Во время Второй мировой войны «факультетские» картины, вместе с некоторыми другими живописными произведениями Климта, для сохранности перевезли в замок Иммендорф в Нижней Австрии, который был сожжен отступающими эсэсовскими частями в 1945 году. Судить об особенностях этих изображений мы теперь можем только по эскизам и репродукциям.


Густав Климт. Юриспруденция. Погибла в 1945 г.


Густав Климт. Гигиея. Фрагмент композиции «Медицина». 1901. Погибла в 1945 г.

На первый взгляд, «Гигиея» Климта может показаться еще одним воплощением femme fatale. Создается ощущение, что богиня сильна и опасна. Она смотрит на зрителя почти с пренебрежением, ее подбородок высокомерно поднят, а взгляд загадочен. Золотая змея обвивает ее поднятую руку, и неясно, предлагает ли Гигиея людям целительную чашу или удерживает ее.


Перейти на страницу:

Все книги серии Галерея мировой живописи

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее