Моё пост-имаго

Экономка кивнула, собрала с пола рассыпанную выпечку и отправилась на кухню. Ее напряженная спина сейчас походила на подошву утюга, да и вообще весь вид миссис Трикк выражал крайнее недовольство: она предпочитала, чтобы ей заранее сообщали о приходе гостей. Тем более она с большим подозрением относилась к различным иностранцам, в особенности к тем, кто, как говорила ее лучшая подруга, миссис Баттори, уж слишком подкоптился на солнце. По словам миссис Баттори, а у миссис Трикк не было причин ей не верить, чернокожие люди по своей природе склонны к воровству, мошенничеству и похищению детей. Она уверяла, что всех похищенных детей они вымачивают в бадье с гуталином, чтобы те тоже стали черными.

Доктор Доу, в свою очередь, считал, что миссис Баттори плохо влияет на его экономку, но ничего с этим поделать не мог. Лично он склонялся к мнению, что цвет кожи совершенно неважен: доктор получше многих знал, что внутри все одинаковые. А предосудительно он относился лишь к подлецам, негодяям, лицемерам, людям, которые задают риторические вопросы, и к миссис Баттори. Самого доктора подруга его экономки просто ненавидела и всякий раз при встрече с миссис Трикк поражалась, отчего та не уйдет от него к более достойному джентльмену. А ненавидела она его из-за того, что доктор Доу однажды предложил ей немного ушить ее рот. Он искренне не понимал возмущения миссис Баттори, ведь он даже предложил ей свои собственные услуги в данной, жизненно необходимой для окружающих процедуре.

– Присаживайтесь, Вамба. – Доктор кивнул на обтянутое полосатой тканью кресло. – Вы совсем продрогли. Обогрейтесь у камина. Я пока займусь вашими ссадинами.

Он уже повернулся было к саквояжу, но туземец отчаянно закачал головой.

– Нет! Не брать саквояж! Не хотеть! Не хотеть!

– Как скажете. Прошу вас, присаживайтесь.

Вамба бросил быстрый взгляд на Джаспера и осторожно, словно опасаясь, будто под обивкой спрятаны ножи или еще какая-то гадость, сел на краешек кресла.

– Во время нашей последней встречи, – начал доктор, – вас схватили те люди в меблированных комнатах. Что с вами произошло?

При одном лишь упоминании похитителей туземец затрясся и вжал голову в плечи:

– Я быть у них… но больше не быть. Сбежать…

– Вы сбежали! – понял Джаспер.

– Вамба сбежать от злые люди. Они спорить, громко ссориться. Они не заметить, как я перегрызть веревку.

В доказательство своих слов туземец продемонстрировал почти пустой рот, в котором от силы было зубов шесть, и клацнул двумя из них, приходящимися друг на друга.

Джаспер почувствовал боль в собственных глазах – это был признак того, что дальше им вылезать из орбит было просто некуда. Этот человек перегрыз веревку всего лишь двумя зубами! Какой же он испытывал страх, если смог проделать подобное!

– Где они сейчас?

– Я не знать. Я бежать долго. Очень долго. Высокий дом. Га-бен…

– Гостиница «Габенн»? – догадался доктор.

– Га-бен, – повторил Вамба.

Тут из-под стола вылетела Клара. Она зажужжала и опустилась на плечо к Джасперу. Казалось, туземца сейчас удар хватит, и все же причудливое насекомое не торопилось нападать. Судя по всему, пчела даже не обратила на гостя внимания.

Доктор сел в свое кресло. Решил было закурить, но передумал.

– Гостиница «Габенн» располагается на Чемоданной площади, – сказал он. – В нескольких кварталах отсюда. Как вы оказались здесь? И почему пришли именно ко мне?

– Вы хотеть помочь у Жубера. Вы еще хотеть помочь? Пожалуйста, помочь мне… нет мистера Келпи… никого нет… Вамбе некуда идти…

Туземец Вамба, вне всяких сомнений, был самым жалким существом, которого видел в своей жизни Джаспер. Даже нищие габенские дети, которые ошиваются возле вокзала и живут под открытым небом или в каких-нибудь подвалах, имеют больше гордости и уважения к себе. Этот же человек, видимо, боялся всего на свете: слишком громких звуков, слишком резких движений. Казалось, он боялся даже взглядов. Туземец не смел поднять глаза, безостановочно трясся.

– Разумеется, мы вам поможем. Попытайтесь успокоиться, Вамба. Здесь вам не причинят вреда. Вот-вот кофе будет готов. Миссис Трикк сейчас принесет новые коврижки. А вы пока расскажите нам, что с вами произошло. Что эти люди хотели от вас?

– Они забрать то, что дать мне профессор Руффус.

– Половинку цилиндра? – спросил Джаспер и бросил взгляд на фонограф, в который по-прежнему была заправлена половинка «Пухлого Отто» из-под подкладки пиджака профессора Руффуса.

Вамба проследил за его взглядом, после чего закивал, обхватил себя руками и закачался взад-вперед, словно маятник.

– Вы могли бы описать кого-то из похитителей?

– Я… я…

Вамба не сдержался и зарыдал. Доктор Доу недовольно поморщился, в то время как Джаспер почувствовал, как защемило сердце: этот человек выглядел таким несчастным…

– Сколько их было? – спросил доктор.

Судя по всему, математические подсчеты и плач были для туземца действиями несовместимыми, поэтому он мгновенно успокоился и задумался. Уставившись на собственную руку, принялся загибать пальцы.

– Э-э-э… пять.

– Вы узнали кого-нибудь?

– Узнать голос, – испуганно произнес туземец.